Белое на голубом

Он рассказал матери своего друга все, что знал. Женщина слушала молча, лишь слезы лились из ее глаз. Под конец она улыбнулась, и произнесла:

- Спасибо добрый человек. Передай... что ему возвращаться сюда опасно. Пусть даже не думает об этом. А у нас все хорошо. Все хорошо...

А потом тихонько добавила:

- Теперь и умереть не страшно.

Мужчина молча поклонился, а женщина вновь закуталась в свой плащ и пошла к двери, но вдруг обернулась:

- Прости, странник. Я бы наградила тебя, но боюсь, что это наведет на тебя подозрения...

Ширас сделал отрицательный жест, проговрив:

- Долг чести, - и коснулся рукой сердца.

- Да благословит тебя Создатель, - прошептала женщина в черном и скрылась.

В комнату вернулся Тимотэ, а с ним еще два шкафообразных парня.

- Слушай, - скривился он, - Мать разрешила тебе увидеться с Фелидой. Но только в нашем присутствии! И без глупостей.

Бывший бандит спрятал усмешку в усы и согласился.

О! Он был более чем доволен. С девушкой ему удалось перекинуться лишь парой слов, но по тому, как она смущалась и краснела под его жарким взглядом, он понял, что не оставил ее равнодушной. А потому на прощание сказал:

- Я скоро вернусь. Дождись меня.

Девушка ничего не ответила, только смотрела ему в глаза, словно завороженная. Тяжело оказалось оторваться от нее и уйти, потому что больше всего Ширасу хотелось схватить девчонку в охапку и утащить с собой. Но он решил играть по правилам. В конце концов, чем долше караулишь добычу, тем она желаннее.

Утром Ширас уже был далеко в море. Он уплыл вместе с купеческим кораблем из Фивера, шедшим к 'черному берегу'. И весьма своевременно. Потому что утром в таверну наведалась дворцовая стража, разыскивая того темнокожего, что интересовался вчера друзьями сбежавшего наследника.

***

Совсем не так удачно сложилось все у Файзулу.

Отправившись в город, он некоторое время бесцельно бродил, влекомый неясным чувством, будто его ведут куда-то, а потом как бы случайно оказался на площади перед дворцом. Файзулу показалось, что его зовут туда, внутрь. И он вошел. А потом так же, повинуясь зову, двинулся дальше.

Государыня Онхельма принимала сегодня просителей в зале приемов. Вдруг из толпы, ожидающей своей очереди, вышел маленький темнокожий толстяк и, прижав руки к сердцу, словно в каком-то полусне напрвился прямо к трону. С удивлением следя за ним, Онхельма заметила на его пальце кольцо с сапфиром. То самое!

Черт побери! Что это значит?!

Она сделала милостивое лицо и спросила человечка, взиравшего на нее в восхищенной прострации:

- Кто ты и чего хочешь?

- Дева, прекрасная дева, - бормотал Файзулу, не в силах произнести что-либо, более членораздельное.

Онхельма была страшно, просто смертельно разочарована и зла. Такой план сорвался! Но она не подала виду, а просто сказала советнику, сидевшему за столиком рядом с возвышением, на котором стоял трон, чтобы он продолжал без нее. А сама поманила за собой Файзулу и вышла. Тот как был в восторженной прострации, так поплелся вслед за царицей. Приведя будущую жертву в свои покои, царица ласково улыбнулась и пригласила несчастного присесть. Даже налила ему вина. А потом стала распрашивать, откуда он.

Ах, из Расхаранарта... Сегодня приехал? А... А это кольцо с сапфиром у него откуда?

Ничего не подозревавший Файзулу выложил все что знал, в его глазах эта дивно прерасная царица казалась ангелом, он готов был умереть у ее ног.

Он и умер. Только прежде рассказал, что приехал сюда с человеком, который интересовался странниками из Забиргана. Но, к сожалению, где его попутчик Файзулу не знал, они расстались в порту.

Умертвить его царице Онхельме ничего не стоило, просто немного сжать пальцы - и этот человек задохнулся, выпучив глаза. Она вызвала Милу, велела ей незаметно избавиться от трупа, а сама ушла в спальню, размышлять.

- Значит, наш маленький Алексиор жив. Что ж, отлично. Плохо, что этот дохлый дурачок больше ничего не знал.

Она решила найти того, с кем он вместе приехал. Возможно, тот будет знать больше.

Все это всколыхнуло в Онхельме массу чувств. И вылилось в то, что царица вновь стала корить себя в забывчивости. Как она могла забыть о своих планах взять фиорды с берега? Наваждение какое-то, почти месяц прошел!

- А впрочем, все происходящее к лучшему. Теперь они наверняка расслабились и не ждут нападения.

Царица рассмеялась. Надо отдать приказ готовиться к штурму фиордов с суши. Но пусть это делается тайно и быстро, наверняка у мерзавцев контрабандистов есть шпионы в городе.

Онхельма решила принять ванну перед ужином. Когда она вернулась в гостиную, в ее покоях уже царил образцовый порядок, никаких трупов, все чисто и благоухает розовой водой.

- Мила! - недовольно выкрикнула царица, - Ты же знаешь, я терпеть не могу розовую воду!

Да, царица с некоторых пор не выносила этот запах. С тех самых, когда ее начала преследовать вонь паленых перев от этих проклятых голубей. Тогда весь дворец провонял розовым маслом на километр вокруг. И все равно Онхельма чувствовала гарь сквозь приторно сладкий и пряный аромат роз.

Прибежала бледная как смерть камеристка и начала оправдываться: