Белое пальто в клетку

- Белецкий сказал мне: «Пан Лабусь, я уже закончил свои дела, а вы, значит, будете сидеть здесь до утра». Он приостановился и посмотрел на стенные часы. Тогда и я посмотрел, потому и помню точно, сколько было времени.

- В каком месте стоял Белецкий?

- Остановился возле стола, который стоит в проходной как раз под часами.

- Что вы делали в это время? Стояли, ходили по комнате? Продолжайте…

- Сидел за столом и ужинал, еду принес с собой, жена всегда готовит и дает мне в котелке, когда заступаю в ночную смену, я привык поздно ужинать.

- Ну, и что же вам жена приготовила па ужин?

- Я уже вам говорил, гороховый суп и хлеб. Когда Белецкий вошел, я как раз сидел за столом и ел.

- А котелок, какой? Солдатский?

- Солдатский, двойной. Когда надо - на два блюда. В тот раз во второе отделение жена положила хлеб.

- Давайте вернемся к Белецкому. Что потом?

- Остановился, видит, что я ем, сказал: «Приятного аппетита, пан Лабусь, я уже закончил своп дела, а вам сидеть здесь до утра…» Посмотрел на часы, тогда и я поднял голову и посмотрел, сколько времени. Потом Белецкий спрашивает: «Вкусный суп? Жена, наверное, на корейке сварила?» Я ответил, что вроде ничего себе, вкусный… Тогда он говорит: «Вы на ночь не наедайтесь, а то спать захочется!» Я не успел ему на это ничего сказать, потому что он рассмеялся, этим своим смехом, будто ворота заскрипели, и ушел.

- Кто-нибудь еще был в проходной, кроме вас?

- Нет, я и Белецкий…

Вахтер умолк и настороженно посмотрел на Выдму.

- Что вы замолчали, продолжайте. Значит, Белецкий ушел, а дальше…

- А дальше ничего не происходило. Я заканчивал, есть, и тут в проходную вошел Герман. Он заместитель начальника охраны и должен проверять посты. Я убирал котелок, когда он вошел, осмотрелся и спросил: «Как у тебя? Спокойно?» Я сказал, что спокойно, да и что могло быть?

Тогда он предупредил, чтобы я был начеку, потому что в сейфе остались деньги. Но об этом я знал и без него, вот и ответил, что понимаю, как надо нести службу.

- Как вы разговаривали? Стоя?

- Нет, Герман присел, и мы закурили.

- И долго он сидел? Когда ушел?

- Как кончили курить. Повторил еще раз, чтобы не заснул, и ушел.

- Кто кого угощал сигаретами? Он вас или вы его?

- Точно не помню,- задумался вахтер,- кажется, он…

- Что вы делали, когда Герман ушел?

- Как обычно, что на посту можно делать? Прошелся по помещению, выглянул на улицу, потом в другую дверь вышел во двор. Все было тихо, спокойно, сел, немного почитал газету. Я человек, привыкший к такой работе, не замечаю, как тянется время, когда дел никаких нет. Так просидел до самого утра, и тут утром началась вся эта кутерьма.

Выдма не отводил глаз от лица вахтера:

- И это все?

- Л что еще может быть? Рассказал все как на исповеди.

- Неплохо вы исповедуетесь, пан Лабусь. О грехах, значит, умалчиваете?

- Я? Умалчиваю? Надо же такое сказать,- искренне возмутился вахтер.

- Да. Никак не хотите признаваться, что после ухода Германа вы вздремнули. Прихватили несколько часиков.

Вахтер открыл рот, пытаясь что-то сказать, но молчал, испуганно всматриваясь в лицо Выдмы. Его реакция была так понятна и ясна, хотя он все отрицал, бормоча что-то невнятное под нос:

- Я… никогда в жизни, пан майор… Богом клянусь! Не спал я…

Майор резко оборвал его, чтобы сломить остатки упорства:

- Только не лгать! Я веду следствие об убийстве, а вы все время пытаетесь меня обмануть. Если не спали, значит, были в сговоре с убийцами, которые не могли спуститься в здание с неба. Если я не добьюсь от вас правды, отправлю в тюрьму, будете сидеть, пока не вспомните. Кроме того, вас предупредили об ответственности за ложные показания.

Вахтер опустил голову, уставившись в пол.

- Так как?.. Или вы говорите, как было… или…- Выдма оборвал фразу.

- Значит, так… Пусть будет, как будет… Узнает дирекция, да и Герман не простит мне этого… Не знаю, как уж случилось, но заснул… Первый раз в жизни с тех пор, как здесь работаю, хотите верьте, хотите нет.

- И долго спали?

- Часа три, пожалуй…

- Неплохо. Проснувшись, глянули на часы?

- Глянул. К двум подходило.

- Каково было самочувствие? Наверное, почувствовали себя бодрым, отдохнувшим?

- Нет, совсем наоборот. Кости ныли, потому как спал, положив голову на стол, башка трещала, никак с мыслями собраться не мог. Когда выпил воды, немного полегчало.

- Почему вы сказали, что вам Герман пе простит этого?

- На следующий день он расспрашивал меня, не заснул ли я ненароком. Я поклялся, что ни па секунду глаз не сомкнул, а он терпеть не может, когда его кто надувает…

- Может - не может, надо было сразу говорить правду.

Отпустив Лабуся, Выдма соединился с дежурным.

- Какие новости? - спросил он его.

- Ничего нового, товарищ майор, никаких изменений. С дома не спускают глаз.

- Передайте, чтобы немедленно докладывали о малейших, даже самых незначительных переменах.

- Они получили такое распоряжение.

- Хорошо, я пока буду у себя.