Белое пламя дракона

– Увы, мои гости так и не появились. В связи с этим, чар Тобиус, я надеюсь, что вы встретите их в ближайшее время вместо меня и позаботитесь об их удобном расселении. Я бы сделал это сам, но, увы, в ближайшие дни все мое внимание будет приковано к постройке шахты во славу Господа нашего.

– Сделаю все, что от меня зависит.

– Обустройте их и лично позаботьтесь, чтобы никто из обитателей замка или деревни не потревожил гостей. Но также, возможно, вам придется позаботиться о том, чтобы и они никого не побеспокоили.

Тот недоуменно приподнял брови, делая глубокую затяжку.

– Вы поймете, чар Тобиус.

Магу намеки петрианца не понравились. Во-первых, тот никогда прежде не использовал никаких намеков, а был прям как копье и всегда говорил начистоту. Во-вторых, намеки человека, чье лицо по своей эмоциональности походит на булыжник, всегда оставались слишком туманными.

– Я сделал здесь все, что мог, пора и честь знать. Однако напоследок, – Тобиус прищурившись взглянул на небо, – напоследок должен предупредить, что, когда мы добирались до сего места, ночью над лагерем что-то летало. Уж не знаю точно – что, однако судя по сильнейшему запаху аниса, это мог быть кровавый охотник.

– У нас крепкие ставни и двери, крышу тоже прочно положили, так что с Его помощью справимся.

Тобиус взвалил на плечо большую связку кирок и железных совков, сделанных недавно, и пошел прочь, сплетая заклинание Крылья Орла. Он с замиранием сердца оторвался от земли и, подавляя в себе страх, поднялся над деревьями-великанами. Не прошло и часа, как волшебник опустился на замковую стену и облегченно вздохнул. Башня оказалась пуста – Эмма где-то бродила, – так что из неотложных дел у него осталась лишь аудиенция с Бейероном.

Большой чертог пропах горечью кофейных зерен. Откуда эта роскошь взялась в краю столь захолустном, оставалось только гадать. Правитель предложил Тобиусу чашечку, и хотя у кофе был довольно высокий средний коэффициент содержания магии, волшебник отказался. Он доложил о проделанной работе, получил похвалу и осведомился насчет глины.

– Все в подвалах, чар Тобиус. Там и прохладно, и влажность соответствующая, – ответил отрекшийся монарх, с нескрываемым блаженством поднося ко рту маленькую дымящуюся чашечку.

– Хотелось бы также знать – где моя непутевая ученица?

– Я осмелился поручить ей одно немаловажное задание. Дело в том, что мне удалось найти одного довольно искушенного в торговом деле посредника. Не без помощи старых друзей. Староста Гофер вызвался отправиться на встречу с ним и привести посредника сюда для уточнения условий сотрудничества. В охрану ему я назначил молодого Тобиуша и твою протеже. Надеюсь, ты не в обиде на меня?

– Нисколько, сир. С вашего позволения я немедленно приступлю к работе над големами.

Тобиус шагал по коридорам Райнбэка и отказывался признаваться себе в том, что поступок Бейерона слегка задел его за живое. Некая часть сущности мага была абсолютно уверена, что распоряжаться Эммой мог только он, Тобиус, ее наставник и опекун. Серый волшебник и сам бы не взялся объяснить, откуда могла взяться такая уверенность, но она была.

Из размышлений его вывел внезапный легкий ветерок, после чего Тобиус обнаружил себя посреди галереи в необитаемой части замка. Поиски источника сквозняка указали на щель меж неровно подогнанных камней стены. Пометив это место тайнописными глифами, маг поспешил по своим делам.

Один из слуг проводил его к хранилищу глины. Качеством Тобиус оказался доволен и лично переместил солидную часть сырья в мастерскую своей башни. Там он очистил присланную глину, смешал ее с амгарской в пропорции десять к одному и начал лепку, до конца дня закончив несколько заготовок. Будущие големы выходили широкоплечими, коротконогими, длиннорукими и не особо высокими. Как показала природа, гномам с примерно такими же пропорциями тела вполне неплохо жилось и работалось в подземельях и шахтах Кхазунгора.

Окончив работу, Тобиус устало поднялся по лестнице в свой кабинет, где, пододвинув стул к окну, уселся с дымящей трубкой во рту. На коленях волшебника лежала раскрытая книга заклинаний, к которой он обращался, отрываясь от созерцания закатного пейзажа. Во время работы в последние несколько дней у него появилась идея нового заклинания, черновой вариант которого был занесен в книгу. Конечно, все нуждалось в доработке и отшлифовке, но такая работа приносила волшебнику радость.

Кроваво-красные отсветы солнца, еще некоторое время видневшиеся из-за горизонта, не казались зловещими, наоборот, они притягивали и ласкали взор. Однако вскоре сердце неприятно кольнуло тревожное ощущение – оповестительные чары сигналили, что что-то чужеродное проникло в деревню, что-то нежелательное.