Белое Рождество. Книга 1

– Я люблю тебя, – повторил Кайл, одной рукой припечатывая запястья Чинь к полу над ее головой, а другой направляя свой член в ее теплое влажное лоно. Он рывком овладел ею, и ему показалось, что он вот-вот умрет от наслаждения. – О Господи, Чинь... – прерывисто бормотал он. – О Господи!.. – Он чувствовал, как ногти Чинь впиваются ему в спину, слышал ее стон, который, казалось, исходил из самых глубин ее сердца, а потом его затопило жаркое сладострастие, лицо исказилось в экстазе, и он застонал, охваченный животным исступлением: – Ох, Чинь... Ох... Ах! А-аахх!

Прошло немало времени, прежде чем Кайл понял, что она плачет. Он распластался на ней, ощущая пьяную удовлетворенную истому, и начал погружаться в сон. И только когда Чинь заерзала, пытаясь высвободиться из-под его тяжелого тела, он открыл глаза, приподнялся на локтях и посмотрел на девушку.

В ее широко распахнутых темных глазах застыл невыразимый ужас.

– Что с тобой? – спросил Кайл, освобождая Чинь от собственного веса, потрясенный видом ее заплаканного лица. – Чинь! Не плачь! Почему ты плачешь?

Чинь медленно уселась. Казалось, ее пронизывает мучительная боль. Потом, все еще сидя, она оттолкнулась и скользнула по полу прочь от Кайла. Шелковые панталоны жгутом скрутились вокруг ее лодыжек.

– Ты все испортил, – прошептала она прерывающимся от страдания голосом. – Я больше не смогу с тобой встречаться. Никогда.

– Нет! – Кайл начинал смутно сознавать, что все погубил, что в то время, пока он наслаждался ее телом, она всеми силами старалась вырваться. – Нет, Чинь. – Он уже не был пьян. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким трезвым. Трясущимися пальцами он застегнул молнию и пояс. Господи, какого дурака он свалял! Чинь была для него самым дорогим человеком на свете, а он обошелся с ней как с дешевой шлюхой с улицы Тюдо.

Кайл протянул ладонь, чтобы прикоснуться к девушке, но она отпрянула от него, и его рука упала. Он понимал: ближайшие минуты станут самыми важными в его жизни.

– Я люблю тебя, Чинь, – с нажимом произнес он, опускаясь на колени рядом с ней и чувствуя себя так, словно пытается вновь завоевать доверие маленького испуганного зверька. – Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Я женюсь на тебе, – продолжал он, беря ее руки в свои и подтягивая ее поближе. – Придется немного подождать, пока будут оформлены документы...

Сколько времени ему потребуется, чтобы получить развод теперь, когда он действительно этого хочет? Неужели все придется начинать сначала? Действует ли еще предыдущее заявление о разводе? Кайл не имел ни малейшего понятия, он знал лишь, что никакие препятствия его не остановят.

Первым делом по прибытии на базу он должен написать Серене и объяснить, в каком положении окажется Чинь, если ему придется покинуть Вьетнам, не заключив с ней законный брак. Быть может, с помощью Серены он сумеет развестись заочно? Придется обратиться к отцовским адвокатам. Они что-нибудь придумают. В конце концов, это их обязанность.

– Мы поженимся, ты уедешь со мной из Вьетнама, и все будет хорошо, – добавил Кайл, чувствуя, как от любви его сердце готово выскочить из груди.

– А как же Май? – робко спросила девушка. – Как же моя сестра? Я не могу уехать и бросить ее на произвол судьбы.

Кайл усмехнулся. Как гласит давняя пословица, женившись на азиатке, ты становишься кормильцем всей ее семьи. Похоже, это истинная правда.

– И Май тоже, – пообещал он, гадая, что скажет отец, когда он вернется домой в Бостон и привезет с собой в качестве военного трофея не одну вьетнамскую девушку, а сразу двух.

Он написал Серене в первое же утро после возвращения на базу. Чак следил за ним, начищая свой «смит-и-вессон». Голова Чака была обмотана повязкой, которая придавала ему пиратский вид.

– Ты попусту тратишь время, – заявил он, как только они с Кайлом уселись на его койку. – Тебе ни за что не получить развод до отбытия из Вьетнама. Но даже если и удастся, наши командиры вряд ли одобрят твое решение жениться на вьетнамке. Они сделают все, чтобы помешать тебе.

Кайл пропустил его слова мимо ушей.

Я всегда буду с благодарностью вспоминать твой приезд ко мне в Алабаму перед моим отправлением во Вьетнам, – писал он, положив блокнот на тумбочку Чака. – Я никогда не забуду то, что было между нами, но я должен получить возможность жениться на Чинь. Я должен защитить ее. Если бы ты знала, Серри, каково это – жить здесь, ты бы меня поняла.

Как ни странно, Кайл был уверен, что Серена его поймет. При всем своем богатстве, взбалмошности и испорченности она всегда отличалась бескомпромиссной честностью, и, когда улягутся взаимные упреки, она сможет найти общий язык с Чинь, а со временем даже стать ей подругой.