Белое солнце дознавателей. Том 4

Рейна дала понять всем и каждому – и всему гарему – над юной северянкой больше шутить не стоит. Ни так и никак. И это было – странно. Настолько странно, что я бы сказала, старуха хочет… подружиться?

Я затянула купальную простынь потуже на груди, переступила босыми ногами – плитки пола были почти горячими – грелись артефактами, выдохнула и натянула лучшую из своих улыбок – сияющую и милую.

Разве есть лучшее место для знакомства, чем то, где все предстают обнаженными, без всей этой внешней мишуры?

Для компании и вечернего омовения девушек явно отбирали – все примерно моего возраста, смуглые и хрупкие, любопытные и ещё достаточно открытые, чтобы можно было найти подход. Пара женщин – постарше – в качестве смотрящих, и служанки. Мне выделили отдельную, которая ненавязчиво расплетая волосы, поясняла вполголоса – какое жидкое мыло в небольших глиняных горшочках, не перепутать – с одной полоской – это тоже средство, но для полного удаления волос; десять видов скребков и вихоток, шесть – шампуней, три бассейна разной температуры, состава воды и плотности, которые надлежит посещать по – очереди.

Видит Великий, последний трактат по артефакторике, который меня заставил читать дядя – был проще, чем правила в этих купальнях.

Девицы шушукались по углам, пар клубился, поднимаясь к потолку, и все шло мирно, пока одна из юных дев не ойкнула, увидев татуировку на моем плече.

– Вы замужем сира?!

Этот возглас сломал лед и стайка девиц, с опаской, но любопытство победило, начала стекаться в мой угол, чтобы лучше слышать.

Женщины на Юге не носят родовые регалии – они носят печати. Тавро, как знак принадлежности. Сначала роду отца, потом роду мужа. Собственность господина, помеченная соответствующим образом. Детские тату – обычно маленькие и незаметные, взрослые, когда сиру выдают замуж – большие, и набивают без плетений анестезии, чтобы женщина помнила. Боль – помогает помнить. У некоторых из южанок – тут я насчитала троих, на щиколотках был выбит изящный цветок лотоса – крошечный, с едва распустившимися лепестками.

Я не помнила значение этого знака, и почему не у всех? Спросить? Слишком рано – мне не ответят.

– На Севере другие правила… – начала я мягко. – Наши пределы отличаются, как… день и ночь, – подобрала я нужное сравнение. – Правила воспитания, поведения юных сир, и положения в обществе. У нас нет женской и мужской половин…

Тут охнули особенно громко.

– …мы можем учиться, можем наследовать Клан, если не осталось наследников прямой линии, и этот знак – штандарт Шестнадцатого легиона, он расквартирован в Керне, и уже почти сто зим хранит покой Предела.

– Госпожа… вы знаете, что это значит? Вы… вы…

– …принадлежите Шестнадцатому легиону, – выкрикнул кто – то не утерпев, девчонки захихикали.

– Или легион принадлежит мне, – поправила я насмешливо. Служанка закончила с волосами и подняла их, задев цепочки на шее – малая печать и звезда Давида тускло сверкнули, упав сверху.

– Ох…

– Малая печать, – я подцепила пальцами золотой кругляш и позвала силу, которая откликнулась легко и игриво, вспыхнув темным облаком вокруг моей руки – родовой перстень почернел от силы. – Это значит, у меня есть право голоса в Роду, наравне с мужчинами. Это значит, алтарь откликается на мой зов, и это значит – я остаюсь в Клане. Мой будущий жених… будет вынужден войти в Клан Блау и придерживаться правил, принятых на Севере.

Одна из девчонок – самая дерзкая или самая глупая открыла рот, чтобы возразить, но получила тычок в бок и заткнулась. Жаль. Недостаточно глупая.

Я говорила не для них. Я говорила для тех, кто сейчас следил через смотровые окошки за тем, что происходит в купальнях. Для тех, чьи глаза сейчас оценивали мою фигуру, волосы, татуировку – я даже немного повернулась, чтобы им было удобнее рассматривать.

– Можно? Ах!!!

Сила хлестнула, как плеть, по тонкому запястью, когда одна из глупышек протянула руку к цепочке печати.

– А это – подарок, – шестиконечная звезда повисла, покачиваясь на кончике пальца. – Временный, знак дружбы и… любви, – выдала я насмешливо. – Знак того, что я никогда и нигде не останусь одна и… получу помощь. Если попрошу об этом, – закончила я громче, чем нужно.

И очень надеюсь, что была услышана.

* * *

В комнату меня проводила та же служанка, которую мне выделили для сопровождения. Взбила подушки, расстелила тахту, задернула шторы и приглушила артефакты. За время моего отсутствия ничего не изменилось – только пара курительных палочек со сладковатым запахом тлела на столе.