Белоэмигранты на военной службе в Китае

Утром 18 июля ко мне пришли Тарасов и Манжетный. Они ездят в вагоне Мрачковского. Они рассказывали, что были у наших противников в Тяньцзине и хотят ехать в Пекин, чтобы узнать, как обстоит дело с поступлением русских в южную армию. Обещали сообщить мне. Михайлов здесь пытается говорить от имени всех русских, но это ему мало удается. Он никогда не был героем моего романа, и его связи дальше швейцаров не шли ни среди китайцев, ни среди японцев. Добирался до своих, которые продолжали находиться в деревне Лю-сон-зе, на разных поездах, и прибыл туда 20 июля. Все, узнав результаты моей поездки, скисли, и я настаивал, чтобы в Мукден, пока там все в сборе, поехал сам Семенов. Составили необходимые документы для наших претензий на положенные нам деньги. Что-то непонятное творится в этой «масонской ложе». Одни увольняют других и назначают на их место третьих. Семенов не склонен делить с нами то, что «завоевал». Он всем говорил, в том числе и Муффелю, что я его славлю как отъявленного вора и хочу-де занять его место. Терехов, видя сегодня, что я пишу, сказал: «Ничего нельзя написать про Шандун, кроме грязи, так как не могли русские поделить по-честному копейки, зарабатываемые их кровью. Каждый, кто мог, не только стремился забрать все себе, но стремился еще и обязательно ущемить другого – пусть чувствует». Печально, но это верно. Плохой сколок с Нечаева. Из Мукдена 24 июля пришла от Семенова телеграмма. Он все деньги, в том числе за июль, получил. Наша бригада сводится в полк. Все подчиненные генерала Пыхалова из Маньчжурии переводятся к нам.

27 июля. Противник подошел из Тяньцзина ближе, но активности не проявляет. Наши стоят по р. Бей-тан-хэ. На той стороне бродят хунхузы и грабят население. Противник гоняется за ними и ведет против них борьбу. Наши разъезды все время ходят к расположению противника и разведывают. Одолели мухи и комары. Если нас сведут в полк, то мне, вероятно, останется майорская ставка не больше 100 долларов и служба теряет всякий смысл.

2 августа. Деревня Лю-сон-зе. Приехал Семенов. Он остается командиром полка, и будто подавал рапорт о своем увольнении, но Тупан вернул его ему и сказал, что он сам знает, когда надо будет ему уволиться. У Тупана были Меркулов с Бурцевым, считали деньги с консервов, которые возвращал Милофу, и потому Тупан был не в духе. Я остался помощником командира полка в чине подполковника с окладом 180 долларов.

Как-то вечером получил известие, что партия хунхузов из бродивших частей непонятным образом была обезоружена в городе Фын-тай-цын и передана нам. Было взято 63 хунхуза с 46 винтовками, 7 «маузерами» и 2 автоматами. Их ночью привели к нам. По дороге около деревни кто-то из них не то обронил «маузер», не то хотел бросить, но только из-за этого получился выстрел. Багратуни, обязанностью которого было готовить обед, притащил к нам этого хунхуза-подростка. Семенов, не разобравшись, приказал его уничтожить. Багратуни увел его, и скоро раздался глухой выстрел. Все это мне уже противно. Я уже несколько раз выступал против ненужной жестокости, но Валентин Степанович очень любит смаковать всякое безобразие. Савранский предложил всех хунхузов казнить, отрубив головы соломорезкой. Этот проект встретил сочувствие Валентина Степановича. Но я сказал, что пленных надо сдать Тупану Сюю, иначе будет скандал. Правда, эти хунхузы не заслуживают снисхождения, так как зверствуют они ужасно. На заставе поверхностно обыскали эту компанию и нашли у нее много денег. В результате командир 2-го эскадрона ротмистр Донской представил 1900 долларов серебром. Семенов предложил дежурному офицеру произвести дополнительный обыск. Обыскивали безобразным способом все, кто хотел, и, конечно, все деньги ушли по карманам обыскивавших. Так многие солдаты раздобыли по нескольку сотен долларов. Утром конный вестовой Монастырский нашел на дороге китайскую туфлю, которая ему показалась подозрительной. Когда он ее поднял, то прощупал под подкладкой бугорок. Туфлю распороли, и в ней оказалось 200 долларов бумажными деньгами. Кто-то в шапке хунхуза нашел 600 долларов. По дороге находили еще много долларов и «маузеров». Из разговоров слышал, что на заставе будто бы у хунхузов отобрали до 8 тысяч долларов. Здесь их тоже пощипали. В штабе 7-й армии, куда их сдали, хунхузов тщательно обыскали и нашли зашитыми в туфлях, воротах и поясах еще до 10 тысяч долларов.