Белоэмигранты на военной службе в Китае

Накануне сражения за Шанхай офицер-нечаевец В. Орехов дал интервью: «Ясно, что Шанхай кантонцы возьмут. Здешние шандунские войска ненадежны, командование их – неискреннее и говорят о предательстве. Но если Шанхай падет, это будет ужасно… Китайцы озлоблены против белых, будет резня. Ими руководят большевики. Недавно в сражении под Чу-Шинь-Ляном нами был захвачен в плен батальон южан. Русский отряд всегда избегает всяких расправ, понимая, что то дело, которое он творит, далеко не китайское, а подвиг международного значения. В этом батальоне оказалось три красных командира, двое русских, бывших офицеров-курсантов красной армии, один, Гирлис, наполовину венгр, наполовину чех, коммунист, «политический комиссар». Первые двое с раскаянием перешли к нам, третьего пришлось расстрелять, так как как было доказано, что он – автор кровавых расправ и грабежей по пути следования батальона. Китайских солдат мы распустили по домам. Через день они уже были в шандунских войсках. Людям так импонирует сытая и вольная жизнь солдата, что они, забывая о риске для жизни, идут с кем и за что угодно. Что же Вы думаете? По поводу расстрела Гирлиса советский генконсул в Шанхае заявил протест командующему войсками, поддержанный старейшиной дипломатического корпуса в Китае, английским консулом. Вот уж поистине: глупость или измена? Уже больше недели английские консульство и концессия подвергаются нападениям коммунистических элементов, в городе – брожения и забастовки, комитет коммунистической секции Гоминьдана тайком ночью расклеил плакаты, призывающие к немедленной расправе с иностранцами, особенно англичанами. В некоторых частях города английский солдат не может показаться на улицах, так как все время происходят убийства из-за угла. Конфискован склад коммунистической литературы, присланный из Совдепии. Китайские власти, нарушив экстерриториальность, арестовали в советском генконсульстве опаснейших шпионов и агитаторов-коммунистов. А английский генеральный консул спокойно и бюрократически, воспитанно ставит свой гриф на протесте врагов, которые, в случае падения Шанхая, первым повесят его самого! Вчера говорил с английскими офицерами, они волнуются и боятся. Что могут сделать несколько батальонов с несметными полчищами озверевших желтых людей, к тому же руководимых искусными в делах расправы палачами? Они прекрасно понимают весь ужас положения, трагического и смешного в то же время, так как им запрещены «агрессивные действия против наступающего врага, они могут защищаться, только столкнувшись с китайцами лицом к лицу». Русскими отрядами затыкают все дырки на фронте. Мы играем роль ударных батальонов 1917-го года, деремся, как львы, до потери жизни, так как знаем, какая ужасная смерть там: китайцы обезглавливают русских и головы их носят на пиках, как трофеи. С другой стороны, лучше умереть в бою, чем быть замученным в подвале палачей. Объясните это вашим Милюковым, и пусть они хоть немного поймут психологию людей, которые хотят жить или если даже и умереть, то с пользой для общего дела. Сейчас общее стратегическое положение очень невыгодное для Чжан Цзолина. Однако его армия в смысле боеспособности несравненно лучше и дисциплинированнее кантонской, хуже снабжение и артиллерия»[332].

Войска северян под Шанхаем не выдержали удара гоминьдановцев и побежали. В самом городе, на Северном вокзале, стоял русский бронепоезд «Чан-Чжен» («Великая Стена»), принявший неравный бой, о котором несколько дней взахлеб твердили все мировые информагентства. Его команда составляла 64 человека, а командиром был полковник Я. Н. Котляров. При наступлении кантонцев 20 марта железная дорога Шанхай – Нанкин была прервана. В то же время после полудня в воскресенье 20 марта бронепоезд получил приказ адмирала Пи Шучена, командовавшего шанхайской группировкой, двинуться по направлению к Камину и пробиться в Сучфоу, в направлении Нанкина. С ним пошел китайский бронепоезд «Суннчо». К китайцам для поднятия боевого духа присоединились майор Курепов и машинист Кузнецов. В нескольких верстах от станции путь оказался разобран, а железнодорожная насыпь – срыта, и, пока команда исправляла его, «железный дракон» подвергся обстрелу со стороны кантонской армии. Завязался жаркий бой, во время которого бронепоезду пришлось пробиваться через окружение кантонцев. Один момент положение бронепоезда было настолько критическим, что команда получила приказ попробовать пробраться на иностранную территорию Шанхая и взорвать броневик. Но к этому последнему средству не пришлось прибегнуть, так как бронепоезду удалось пробиться обратно без потерь. Обстреляв противника, разнеся «все на свете», «Великая Стена» пошла назад. Но русскому бронепоезду пришлось идти уже в одиночестве. «Суннчо» сдался кантонцам. В руки озверевшего врага попали Кузнецов с Куреповым, принявшие мученическую смерть.