Белоэмигранты на военной службе в Китае

Русские 18 октября двинулись на фронт с таким же безоружным китайским пополнением. Неожиданно их конный дозор на полпути к Шаньхай-гуаню наткнулся на части У Пэйфу. Несмотря на то что при русско-китайских войсках был обоз, где находились пулеметы, «при первых выстрелах китайцы в панике ринулись обратно к дороге, поднялся крик и шум. Русские, шедшие в хвосте отряда, оказались впереди. Тогда Золотарев обратился к китайскому генералу с требованием оружия, но тот отказал»[101], и полковник Попов сказал этому генералу, что для своей защиты они разоружат его конвой. Напуганный генерал выдал русским два разобранных пулемета. Через полчаса они были готовы к бою. Как вспоминали русские, «один пулемет потащили на сопку правее дороги, второй – левее ее, а на самой дороге, между сопками, залегли наши стрелки с винтовками, с большой охотой отданными им китайцами-обозниками. Часть русских, таким образом, оказалась вооруженной, и все повеселели. В это время по сопкам бегали люди противника и изредка постреливали в нашу сторону. Как только с нашей стороны был открыт пулеметный огонь и русские двинулись вперед, противник побежал с сопок, подаваясь вправо, в горы»[102]. Из опроса пленного выяснилось, что русские наткнулись на войска У Пэйфу, оторвавшиеся от своих при отходе.

После этой неожиданной победы, одержанной почти без оружия, русские двинулись дальше, делая в день, несмотря на удивительную для октября жару, переходы больше 40 километров[103].

По данным русских, «противник в дальнейшем своем отступлении занял сильно укрепленные им позиции в сопках близ деревни Лу-ту-ми (ши), где 17 и 18 октября произошли крайне ожесточенные бои. В бою 18-го числа 2-я рота, вследствие отхода действующего севернее и левее ее 28-го китайского полка, была окружена противником. Выручать ее ходила 1-я рота. В обход противнику был направлен и 55-й Китайский полк, и в результате он, все та же 9-я дивизия, был сбит с позиций и отступил далеко к Лан-чжоу. В этих боях Русский отряд потерял 27 человек»[104].

После этого русские захватили стратегически важный город Шаньхай-гуань. Говорили, что Нечаев здесь «повторил известный маневр генерала Ренненкампфа в Русско-японскую войну»[105]. Произошло это, по данным Н. Николаева, так. «Перейдя с боем Великую Китайскую Стену западнее Шаньхайгуаня, бригада, в составе всего двух рот при пулеметной и бомбометной командах и двух орудиях, зашла в тыл противника на линию железной дороги около города Лан-чжоу, захватив составы, массу пленных, орудия и большие интендантские запасы. Вскоре сюда подошла на пополнение 3-я рота из Харбина. В командование образованным таким образом батальоном вступил генерал-майор русской службы Мельников. Здесь же был создан на скорую руку в течение суток первый русский бронепоезд ротмистра Букас»[106]. Трофейные орудия, бомбометы и пулеметы были поставлены на платформы, их обложили мешками с песком, и «бронепоезд» был готов. Он был вооружен 1 орудием, 1 бомбометом и 4 пулеметами.

По данным русских, Шаньхайгуань взяли так: «27 и 28-го октября бои велись под Великой Китайской Стеной, где противник занимал горный проход, загородив его засекой, оплетенной колючей проволокой. После двухдневного боя, 28-го числа утром, проход был нами занят и противник в панике бежит, бросая по дороге арбы, груженные продуктами, снарядами, патронами и т. п. В эти два дня по фронту 1-й армии нами было взято в плен более 10 тысяч человек. Преследуя 30 октября противника, русский отряд занял станцию Лан-чжоу, где было захвачено много трофеев, снаряжения, вооружения и амуниции, три платформы с аэропланами, два вагона с серебряной валютой. В плен был взят начальник штаба 9-й дивизии, которому Чжан Цзучан приставил к голове револьвер и заставил передать на станцию Шаньхайгуань, чтобы части противника, стоявшие там, сдались. Взятые нами пленные передавались китайцам, которые по регистрации их освобождали на все 4 стороны. Многие из них поступали служить Чжан Цзучану. За время похода жителей приходилось встречать очень мало. Они при нашем приближении или уезжали в Тяньцзинь, или прятались из-за боязни. Те же, которые оставались в деревнях, были настроены к нам очень доброжелательно»[107].

Русский бронепоезд был направлен в Шаньхайгуань, где «было много неприятельских эшелонов с войсками и куда было передано из Ланч-жоу требование о сдаче. Когда бронепоезд подошел к станции, то кем-то сзади его были испорчены стрелки, и когда он, маневрируя, подался назад, то задняя платформа соскочила с рельс. Не смущаясь этим, его начальник Букас предложил командирам четырех стоящих на станции эшелонов сдаться. У них началось продолжительное совещание и, в конце концов, они сдались одному импровизированному бронепоезду без всякого участия наших пехотных частей и были доставлены им в Ланч-жоу»[108].