Белоэмигранты на военной службе в Китае

Другим известным разведчиком-эмигрантом был журналист Дроздов. По свидетельству русских эмигрантов, «он также состоял в Советском клубе и был активен в шахматном кружке. Дроздов прекрасно издавал для кружка еженедельные брошюры. В 1951 г. Дроздов уехал в Советский Союз, где устроился в Хабаровске как «столичный журналист». Я помню высылку Дроздова из Цинтао в 1934 г., когда он решил показаться «в чем мать родила» одной уважаемой даме. В то время история была скандальная»[1375]. Он стал двойным агентом и помогал советской разведке. Еще одним видным русским шанхайцем, работавшим на японские спецслужбы, был известный авантюрист и общественный деятель эмиграции казак М. Н. Третьяков.

Также по заказу японцев был убит Н. А. Иванов, председатель Эмигрантского комитета, отказавшийся дать деньги Антикоммунистическому фонду, помогавшему японцам в войне. Несколько раз пытались убить и известного шанхайского деятеля эмиграции Жиганова из-за того, что он издал свою антифашистскую брошюру[1376]. К концу войны среди «русских китайцев» сторонников СССР под влиянием побед над Германией и ее союзниками было не менее половины. В то же время, когда Жиганов участвовал 13 августа 1945 г. в демонстрации, прославлявшей Чан Кайши и союзников по случаю объявления 11 августа того же года готовности капитулировать, он вскоре был арестован. Дело в том, что он шествовал во главе колонны русских эмигрантов и китайцев под флагами союзников, национального Китая и СССР. Арестовывали его японцы и русский помощник политического отдела полиции Шанхая, несмотря на заступничество присутствовавших на демонстрации японцев. Жиганову угрожала расправа со стороны служивших у японцев русских, объявивших его «коммунистом», но ситуация тогда с каждым часом складывалась во все худшую для японцев сторону, и они предпочли отпустить видного эмигранта-оборонца[1377].

Характерно то, что многие из тех, кто ревностно служил японцам, при появлении советских войск, подобно архиепископу Виктору или Родзаевскому, начинали сотрудничать по собственной инициативе с коммунистами[1378].

Подготовка к диверсиям

По признанию японцев, самой громкой операцией должна была стать вылазка в Неаполе в январе 1939 г. по уничтожению Сталина под кодовым названием «Медведь» с участием наших соотечественников. Столкновение на Хасане в 1938 г. показало силу Советской армии и что борьба с коммунистами будет тяжелой. Поэтому японские спецслужбы разработали план, который сводился к тому, чтобы устранить «Вождя народов» и тем самым вызвать в СССР политический кризис, во время которого лидеры коммунистов должны были передраться между собой в борьбе за власть, а японцы хотели этим воспользоваться и оккупировать советский Дальний Восток.

Непосредственной подготовкой диверсантов занималось «ведомство Утагавы». Накануне Второй мировой войны японские спецслужбы получили задание максимально ослабить СССР к началу боевых действий. Утагава Тацуя провел немало диверсионных операций на территории СССР, однако далеко не все из них увенчались успехом. Так, он потерпел неудачи при засылке и активизации подобных групп в глубоком советском тылу, например при организации диверсий на Транссибе. Зато ему неплохо удавалось руководить действиями самолетов-нарушителей, подстрекать к выступлениям против СССР монголов и корейцев, организовывать и выпускать фальшивые советские деньги для нанесения максимального ущерба советской экономике, прослушивать советское консульство в Харбине и др.

Кроме того, ему все же удалось провести громкую диверсию в Благовещенске, заразив хлором юго-восточную часть этого города.

Но задача по устранению Сталина не шла ни в какое сравнение с распылением хлора в пограничном городе. Поэтому Утагава Тацуя отнесся к подготовке со всей серьезностью. Группа из семерых русских, главным образом бывших белогвардейцев, и одного японца после полугодичной подготовки по заданию видного японского контрразведчика и «гения диверсий» Амакасу выехала в Европу, однако была нейтрализована советскими разведчиками. Позже выяснилось, что в группу проник не кто иной, как предводитель советской разведки в Китае, и поэтому каждый шаг диверсантов был известен коммунистам. Достоверно известно, что в группу входили члены малочисленной эмигрантской организации Союз русских патриотов Борис Безыменский, Николай Лебеденко, Леонид Марухан, Василий Смирнов, Михаил Сурков и Айзак Зеленин. Сурков, Зеленин и Марухан оставили после себя семьи. Однако они не бедствовали: японские спецслужбы позаботились о них. Дочь Суркова вышла замуж за японца, от которого родилась гордость японской эстрады певица Нина Асанума[1379].