Белоэмигранты на военной службе в Китае

По данным коммунистов, «в середине июня 1928 г. в Тяньцзин прибыл бронепоезд, захваченный китайской командой во главе с майором Ян Линцином. При этом русская команда, включая командира полковника Шумакова, была уничтожена»[558].

Видя переход к врагу большей части войск Чжан Цзучана, стали колебаться и русские. В июне 1928 г. под влиянием тяжелого положения с выплатой денег они стали перебегать к гоминьдановцам. Как говорилось в белой прессе, «многие бывшие чины Русской группы, оставшись без всяких средств к жизни, соблазняются теперь южанами, которые привлекают их на службу, гарантируя им аккуратную выплату жалования. Есть и такие, кого сумели убедить, что они там будут вести борьбу с «красными»[559].

Специфика китайской гражданской войны заключалась и в том, что часто целые армии переходили по нескольку раз с одной стороны на другую и обратно. Так, русские уже 23 июня принимали обратно сразу 1, 5, 10, 30 и 31-ю армии, перешедшие к врагу. Не прошло и месяца со времени их ухода к неприятелю, как они снова переметнулись на сторону Чжан Цзучана. Русские занимали переправу и следили, чтобы на их сторону прибывали лишь части этих армий, и вели их учет, следя за направлением их движения. Не допускались к переправе 6-я и 14-я армии, считавшиеся «противником». На другой берег никого не пускали[560]. Подобные операции русские выполняли и в июле. Так, 1 июля по приказу генерала Хуй Куна дивизион полковника Карманова прикрывал переход на сторону северян войск генерала Лю Гжинпа[561].

Судьба небольшого русского отряда численностью несколько сотен человек, постоянно сокращавшегося из-за потерь, дезертирства и увольнений, существовавших в китайской армии до конца 1928 г., была решена уже 21 июня 1928 г., когда стало известно о гибели Чжан Цзолина, ставшего русофилом. Сделали это японцы, которые поддерживали его, и одновременно, в противовес ему, – Чан Кайши, стремясь к максимальному ослаблению Китая в междоусобной борьбе и не желая объединения Китая. Японские инструкторы присутствовали как в армии Чжан Цзолина, так и в армии Гоминьдана[562]. Все это делало невозможной в обозримом будущем победу сторон. Вожди враждующих партий понимали это и начали переговоры о прекращении войны. Это и погубило Чжан Цзолина, который решил объединиться с Чан Кайши «на особых» условиях. В то же время смерть маньчжурского диктатора была выгодна и коммунистам. Есть версии, что он был устранен советской разведкой под руководством Н. И. Эйтигона, в будущем ликвидировавшего Троцкого. Считается, что непосредственными исполнителями этого была группа резидента разведупра Красной армии в Шанхае Х. Салныня[563]. Но факты все же говорят в пользу «японской» версии гибели маньчжурского диктатора. Об этом свидетельствует видный контрразведчик А. Веспа, состоявший в спецслужбах не только китайцев, но и японцев, а также чины японской разведки на Токийском процессе после Второй мировой войны. Но так или иначе, поезд Чжан Цзолина был подорван и сам диктатор погиб.

Белогвардейцы до конца существования Русского отряда на службе Чжан Цзучана испытывали старые проблемы – невыплаты жалованья и трения с китайцами. Положение с вооружением было просто отчаянным. Примером тому служит обращение полковника Тихобразова к командиру броневого дивизиона генералу Макаренко 7 июля с просьбой выдать конникам хотя бы один рабочий пулемет[564]. После ухода из Цинанфу, где была устроенная в 1926 г. оружейная мастерская, наемники лишились возможности ремонтировать оружие. Командование отмечало, что у отряда нет запасных частей для винтовок и пулеметов[565].

Кроме несения службы, русские помогали в тот период местному населению. Когда в июле пошли сильные дожди и деревни Люсонзы и Тянвакоу были затоплены, белогвардейцы выдали лодки для эвакуации жителей и их имущества[566]. Неудивительно, что местные жители выносили русским коллективные благодарности за «заботу и помощь». В июле служба была «вялотекущей», и боев как таковых не было. Иногда русские лишь высылали разъезды в соседние местности на разведку[567]. Несмотря на это, 30 июля 1928 г. отряд Семенова захватил партию хунхузов в 63 человека, когда они совершили налет на соседнюю деревню. При обыске у них были обнаружены тысячи долларов, отданные солдатам офицерами, как наградные, 1860 долларов поступили в казну отряда. Из них 1700 долларов потратили на покупку сапог. Эти деньги не были растащены рядовыми благодаря ротмистру Донскову, который удостоился за это благодарности от В. С. Семенова. Зная, что хунхузы зашивают деньги в одежду и обувь, Семенов приказал обыскать их опять, но офицер Карпов не смог это проконтролировать, и тысячи долларов присвоили солдаты[568].

У северян была ситуация такова, что на их территории русские не могли купить сапоги. Поэтому их приобретали в Тяньцзине. Несмотря на то что он был занят врагом, купить там сапоги было проще![569]