Белокурые бестии

В адвокатской конторе «Голицын и Ко» ее встретил видный пожилой мужчина с окладистой бородой и благородной сединой в волосах, чем-то отдаленно напоминающий Тургенева, каким его обычно изображали на старых портретах и в школьных учебниках. Он сразу же сообщил Марусе, что он, являясь представителем старинного русского княжеского рода, основал свою контору вместе с двумя своими племянниками и сыном исключительно для того, чтобы помогать попавшим в беду людям, но это было чем-то и так само собой разумеющимся, ибо это был его професссиональный долг, так его учили в Университете на юрфаке, поэтому он основал контору не только с этой очевидной для всех целью, но еще и с целью возрождения во многом утраченной в годы коммунистического правления традиции настоящей российской юриспруденции, это уже была своего рода сверхзадача, которую он преследовал в каждом своем деле, в каждом своем конкретном поступке и, в сущности, это и было настоящим смыслом всей его деятельности, о которой она, Маруся, как журналист, тоже могла бы где-нибудь при случае написать, не обязательно, конечно, прямо сейчас, можно и через месяц или два, и по какому-нибудь иному поводу.

В приемной, пока Маруся некоторое время ждала своей очереди у кабинета Голицына-старшего, она действительно видела множество вырезок из разных газет, развешанных по стенам, в основном это были публикации под рубриками: «Советует адвокат», «С вами беседует специалист», «В гостях у адвоката», «Юрист предупреждает» и т. п.,- на всех вырезках были фотографии пожилого видного мужчины с благородной сединой.

Главным же условием возрождения этой утраченной традиции отечественной юриспруденции было установление доверия между клиентом и адвокатом, чему и должна была способствовать его славная фамилия, которой Голицын сам лично никогда не кичился и даже сейчас не стал особенно спорить с этими мудаками из Дворянского собрания, которые отказались его туда принять и поставили под сомнение его происхождение, ему на это было глубоко плевать, ведь главное-то было не в фамилии, а в его честности, в которой еще никто из его клиентов никогда не смог усомниться.

Сейчас, например, он вел крупный процесс, в котором защищал местного петербургского журналиста, марусиного коллегу, в его тяжбе с Жириновским. Журналист отснял двухчасовой видеофильм про Жириновского, и, после того, как этот фильм был растиражирован на видеокассетах, Жириновский неожиданно отказался платить ему обещанный авторский гонорар, заявив, что того, что записано на этой кассете, он никогда в жизни не говорил и сказать не мог, а эта кассета уже вовсю продается, более того, он теперь предъявил встречный иск журналисту за грубое искажение его слов и моральный ущерб, хотя всем известно, что Жириновский мог говорить, что угодно и как угодно, это он, собственно, и собирался доказывать в суде. Жириновский же, в свою очередь, настаивал на том, что именно этого, что записано на кассете, он никогда не говорил и говорить не мог. Голицын даже предложил Марусе буквально на следующий день прийти на этот процесс и посмотреть, если ей интересно.

Что касается марусиного дела, Голицын сразу же вызвался ей помочь. Он прекрасно знал Китонову и называл ее не иначе как Оля, он тоже считал, что, несмотря на некоторую абсурдность ситуации, когда долги делали одни, а отдавать их должны другие, тем не менее, по закону это действительно так, поэтому он сразу же при помощи своего помощника составил от имени Маруси заявление в суд. Сначала он даже хотел, было, написать в нем, чтобы судья оформил судебный приказ, так как это было бы даже быстрее, тогда деньги без лишней волокиты просто сняли бы у них со счета и превели Марусе, но потом он решил, что этого будет недостаточно и составил более обстоятельное заявление с требованием возместить не только долг по зарплате, но еще и моральный ущерб в целых две тысячи долларов, который Маруся, а ему как юристу это было совершенно очевидно, в данном случае понесла. К заявлению он приложил справку о задолженности, которую Маруся принесла с собой, все это он положил в конверт, который отдал помощнику, чтобы тот его отправил по назначению.

Однако уже через полторы недели это письмо Маруся получила обратно с разъяснением, что все дела и иски к ответчику рассматриваются судами по месту их нахождения, то есть этот иск должен был рассматриваться Петроградским районным судом, где располагался «Резонанс», а Голицын почему-то отправил его в суд Центрального района, где жила Маруся. Справки о задолженности, которую она добыла с таким трудом, в вернувшемся письме уже не оказалось. Она стала звонить в контору «Голицын и Ко», но безуспешно, на работе его застать ей никак не удавалось, в конце концов, ей дали его домашний телефон.