Белокурый красавец из далекой страны

Сергей жалел жену; пожалуй, жалость затмила в нем все остальные чувства. Он видел, что Мона вконец измотана, и даже пару раз порывался помочь ей с дочерью. Как назло, именно в эти дни Юлю как будто прорвало: она постоянно слала ему сообщения, заставляя Сергея краснеть и уходить в другую комнату. В конце концов Мона заметила в поведении мужа неладное: он напоминал ей нашкодившего кота, который разбил банку сливок и теперь прячется от хозяев, опасаясь справедливого возмездия.

«Уж не появилась ли у него другая женщина?» – подумала Мона.

Сергей был с ней любезнее, чем раньше; он ни с чем не спорил и, казалось, старался избегать конфликтных ситуаций, но это лишь обострило ее подозрения. В один прекрасный день Мона вопреки обыкновению не легла спать рядом с Сальмой, а осторожно взяла телефон мужа. Аппарат был заблокирован, но она еще днем успела подсмотреть код блокировки. Дрожащими руками Мона стала открывать файлы и приложения; в горле пересохло, сердце отчаянно билось. Она чувствовала себя преступницей, но все же твердо намеревалась довести дело до конца и подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Большая часть переписки была на русском, так что Мона не смогла ее прочесть (она читала по-русски с большим трудом, а понимала еще хуже), но даже этих знаний было достаточно, чтобы увидеть обширную переписку с адресатом по имени Юля.

«Юля – это женское имя, и довольно распространенное… как бы узнать, кто она такая и о чем пишет Сергею?»

Она зашла в Галерею. Значительную часть фото Сергей предусмотрительно удалил – не то чтобы он ожидал от жены шпионских действий, скорее просто перестраховался. Однако в папке «Блютуз» остались несколько фото, которые Юля скидывала со своего телефона. Мона увидела их, и ее сердце оборвалось, а телефон вдруг выпал из рук и с глухим стуком упал на ковер. Содержание фотографий не оставляло ни малейших сомнений в том, в каких отношениях она состоит с Сергеем, – там были и объятия, и поцелуи.

«Фото явно из Канады, – растерянно думала Мона. – Неужели она прилетала к нему? А может, они вообще живут вместе? О Аллах! И эту девушку я считала своей подругой!»

После отъезда Моны из Киева ее отношения с Юлей практически прервались; в самом начале Мона написала ей несколько писем, но та ответила с большим опозданием и как-то скомканно. Юля просто не знала, как теперь вести себя с Моной; после первой ночи, проведенной с Сергеем, продолжать разыгрывать лучшую подругу даже ей казалось уж слишком лицемерным. В последний раз Юля поздравила Мону с рождением дочери, отправив ей открытку с пожеланиями всего наилучшего; после этого они не общались.

Какое-то время Мона сидела на диване, тупо глядя в одну точку, но когда оцепенение прошло, она взорвалась. В глубине души Мона понимала, что лучше собраться с мыслями, оценить ситуацию и отложить разборки хотя бы до утра, но у нее не хватило терпения сдержать свои эмоции. Она вбежала в комнату и зажгла свет.

– Подлец! Предатель! Ненавижу тебя! – Сергей открыл глаза и сразу зажмурился.

– Что?

– Как ты мог!

– Что случилось? Мона, ты сошла с ума?

– Ты изменил мне! Да еще с кем: с этой шармутой, которая столько времени прикидывалась моей подружкой? – Она швырнула в него телефон. Сергей увернулся, поднял аппарат и, едва бросив взгляд на экран, сразу все понял.

– А кто дал тебе право копаться в моем телефоне?

– Ах, копаться в твоем телефоне? Ну конечно, это страшное преступление. Ты-то всего лишь изменил, а я, негодяйка, посмела открыть фото на мобильном мужа. Наверное, мне надо отрубить руки, – ерничала Мона. У нее в груди клокотала ярость: хотелось кричать и крушить все вокруг.

– Наверное, даже хорошо, что ты это сделала, – угрюмо признал Сергей. – Я все равно не знал, как сообщить.

– Сообщить о чем? Что ты козел? Что ты спишь с этой девкой?

– Не называй ее так!

– А как у вас называют девушку, которая спит с женатым мужиком? Просвети, а то я не знаю.

– Мона, перестань кричать. Давай поговорим спокойно.

– Спокойно? Спокойно??? Я узнала такое, а ты призываешь меня к спокойствию?

– Криками все равно ничего не исправишь… тебе так не кажется? Ты только разбудишь ребенка. Странно, что до сих пор не разбудила.

– Я… ты… ненавижу тебя! Почему? Что я тебе сделала? – Она истерически зарыдала. Сергей, как и большинство мужчин, всегда терялся при виде плачущей женщины. Не зная, что делать, он в панике забегал вокруг нее, лопоча что-то бессмысленное. Жалость к жене смешивалась в нем с досадой, что его тайна раскрылась, но одновременно он чувствовал некоторое облегчение, что ему не пришлось выдавливать из себя роковое признание.

«Было бы лучше, чтобы Мона не знала о Юле, – размышлял Сергей, пока жена всхлипывала и причитала, сидя на диване. – Но что поделаешь. Предстоит выдержать сцену, и даже не одну, – до отъезда еще куча времени. Конечно, в крайнем случае можно поменять билеты или съехать в отель… ладно, пока рано об этом думать».