Белорусские коллаборационисты. Сотрудничество с оккупантами на территории Белоруссии. 1941–1945

После бурных дебатов было принято решение подготовить проект нового Устава КБС, обсудить его на местах и представить немецким властям на утверждение. Кроме того, предлагалось составить меморандум о положении в округах, о потере доверия народа и направить его генеральному комиссару Кубе. Наконец, чтобы восстановить это доверие, следовало предпринять такие меры: офицеров и унтер-офицеров, которые уже прошли курсы переподготовки, направить в районы, где они бы заняли руководящие посты в белорусской полиции, очистили ее от поляков и взяли ситуацию под свой контроль. На этом представители БНС разъехались по своим округам. Однако, как можно догадаться, в той ситуации эта и подобные ей инициативы могли быть восприняты немецким руководством исключительно негативно[416].

Такая патовая ситуация сохранялась до апреля 1943 года, когда немцы, воспользовавшись скандалом, в котором был замешан Ермаченко, окончательно решили распустить КБС. Сначала в мае 1943 года были упразднены должности окружных референтов. А через несколько дней был издан приказ, согласно которому личный состав всех батальонов переходил в подчинение полиции порядка, охраны железных дорог или отправлялся на принудительные работы в Германию. По свидетельству Кушеля, многие солдаты отказывались переходить в полицию, поэтому в некоторых случаях для расформирования батальонов немцы применяли силу[417].

Эта история с КБС, конечно, самым отрицательным образом сказалась на лояльности белорусов к новой власти. Ее противники еще больше укрепились в своем мнении, что от оккупантов ничего хорошего ожидать не приходится, а немногочисленные сторонники «были оскорблены в самых своих лучших чувствах». В дальнейшем многие из них, даже уже завербовавшись в очередное формирование, зачастую думали о том, что и эта затея кончится так же, как и с корпусом самообороны. Естественно, что такие мысли никак не способствовали укреплению боевого духа и морального состояния новых белорусских добровольцев.

Тем не менее даже после расформирования КБС идея охраны оккупированной территории силами самообороны не умерла, как казалось, окончательно. Летом 1943 года она возродилась в виде так называемых «оборонных деревень» (Wehrdorf) и была связана с проектом Розенберга по внедрению в «восточных» областях «нового порядка землепользования». Главной своей целью этот проект ставил привлечение белорусских крестьян на сторону новой власти, поскольку обещал им наделение землей в полную собственность. Проект имел больше пропагандистский характер, так как окончательно аграрный вопрос немцы собирались решать только после завершения войны. Пока же предусматривалось, что «при наделении земельными участками следует иметь в виду в первую очередь и преимущественно тех крестьян, которые оказывали содействие в борьбе против партизан»[418]. «Оборонные деревни» и явились тем местом, где крестьянин мог получить землю в свою полную собственность.

По сути, «оборонные деревни» явились компромиссом между политическим и полицейским руководством оккупированных территорий, так как новый фюрер СС и полиции «Белоруссии» СС-штандартенфюрер Э. Эрлингер понимал всю их неэффективность с военной точки зрения. Розенберг же, помимо политических мотивов, видел и явный экономический выигрыш от этой затеи. По его мнению, эти деревни позволили бы контролировать производство и захват сельскохозяйственной продукции. «Опираясь на эти опорные пункты, – утверждал вслед за Розенбергом заведующий экономическим отделом генерального комиссариата, – надо попытаться вовлечь в полицию оседлое местное население и тем самым оказать поддержку немецким войскам»[419].