Белорусские земли в советско-польских отношениях

Другой непростой проблемой, с которой столкнулась Москва после создания ССРБ, стало национальное размежевание в Гродненской губернии между Белорусской и Литовской советскими республиками. В декабре 1918 г. части Красной армии, двигаясь вслед за уходившими в Германию немецкими войсками, заняли Гродненскую и Виленскую губернии. Повсеместно стали создаваться советские органы власти. Нелегальное временное революционное правительство Литвы, созданное в Вильно еще 8 декабря 1918 г., 16 декабря издало манифест о провозглашении советской власти в Литве и Западной Белоруссии.

Польское население Литвы и Белоруссии создало систему самообороны – Комитет защиты восточных окраин (польск. Komitet obrony kresów (КОК), который обратился за помощью к Варшаве. Это позволило Пилсудскому обосновать его экспансионистские планы лозунгом защиты поляков. 21 декабря в Вильне местные поляки создали Временную комиссию управления округом Северной Литвы, что, естественно, вызвало негативную реакцию как просоветских, так и националистических литовских властей. Для Варшавы этот шаг стал политическим прикрытием захвата Вильно: такой приказ войска получили еще 19 декабря. 1 января 1919 г. отряды польской самообороны установили контроль над ним. Однако уже 5 января в город вошли части Псковской дивизии Красной армии²⁷².

Представитель НКИД РСФСР Д.Ю. Гопнер, прибывший в Вильну 7 января, писал в Москву, что население, причем «не только трудовое», встретило Красную армию «восторженно», красноармейцы Псковской дивизии вели себя образцово, пьянства и мародерства, в отличие от других фронтов, практически не было²⁷³. Опасения правительства советской Литвы относительно враждебного отношения населения к русским полкам Красной армии Гопнер считал преувеличенными. Напротив, по его наблюдениям, и отношение населения к русским солдатам, и поведение последних в городе было прекрасным. Вильняне были настроены по отношению к красноармейцам настолько дружелюбно, что осадное положение было снято уже 11 января²⁷⁴.

Литовские коммунисты практически сразу поставили вопрос о границах между Литовской и Белорусской советскими республиками. Гопнер передал их позицию в телеграмме Чичерину от 3 января 1919 г. По Сувалкской губернии он не предвидел никаких сложностей: Августовский и Сувалкский уезды литовцы были согласны отдать Польше. Спорным, таким образом, был лишь Сейнский уезд, где, по литовским данным, треть населения составляли поляки. Что касается Белоруссии, то сами литовцы считали, что в Виленской губернии Дисненский уезд следует передать в Минскую губернию, а Вилейский – в Витебскую. Ошмяны также вызывали сомнения в силу своего тяготения к Минску. Гопнер просил разъяснений только по Сокольскому и Бельскому уездам Гродненской губернии: центр требовал их «удержать за литовцами, несмотря на польское в них население, но Гродненская-то губерния отнесена к Белоруссии. Как понять?»²⁷⁵.

Литовские коммунисты не соглашались с решением гродненской проблемы в пользу Белоруссии. Представитель советского литовского правительства Норвид прямо заявил Чичерину в ходе их встречи, что Литва «самым решительным образом» претендует на Гродненскую губернию или, по крайней мере, на значительную ее часть, как населенную литовцами и экономически тяготеющую к Литве. Литовская республика, даже в преходящем и формальном виде, будет областью с известным внутренним единством и, по словам литовских коммунистов, не сможет обойтись без связи Вильно с Гродно²⁷⁶.

Несомненно, просигнализированная Гопнером территориальная проблема стала одним из весомых аргументов в пользу объединения советских Белоруссии и Литвы.

Вопрос о судьбе Гродненской губернии стал одним из тех, который предполагалось рассмотреть на конференции, посвященной разрешению территориальных споров. Как уже отмечалось выше, перед отъездом Иоффе в Минск НКИД планировал созыв такой конференции литовских, латышских, белорусских и украинских коммунистов. Белорусское руководство предлагало созвать ее в Минске, а не в Москве, как планировалось поначалу. Иоффе считал, что место работы этой комиссии безразлично, но следует ее созвать как можно скорее, пригласив туда и представителей польских коммунистов, так как спор с Польшей – это самый важный вопрос. Но при этом следовало иметь в виду, что между Россией и Белоруссией нет спорных областей, что претензии «нынешнего правительства Белоруссии вовсе не соответствуют воле населения, которое вполне согласно с известным решением ЦК РКП»²⁷⁷.