Белорусские земли в советско-польских отношениях

Книга Н. Дэвиса «Белый орел, красная звезда»⁶⁷, выдержавшая не одно издание в Польше, посвящена советско-польской войне 1919–1920 гг. В ней вскользь затрагиваются и сюжеты, относящиеся к борьбе за белорусские земли, характеризуется в общих чертах отношение Пилсудского к белорусскому национальному движению. В 2005 г. опубликован перевод на белорусский язык работы немецкого исследователя Р. Линднера⁶⁸. В 2008 г. в Канаде вышла монография Я. Боженцкого⁶⁹, посвященная истории польско-советской войны и дипломатических отношений Польши и РСФСР в 1918–1921 гг. Белорусские сюжеты излагаются автором в русле польской традиции. В 2011 г. на русском языке опубликованы монографии немецкого историка В. Деннингхауса⁷⁰ и Т. Мартина, профессора Гарвардского университета, посвященные национальной политике СССР в межвоенный период⁷¹. Белорусским сюжетам в этих работах уделяется традиционно небольшое внимание.

Источники исследования можно условно разделить на несколько групп.

В первую очередь это материалы российских, польских и белорусских архивов, позволяющие выявить многие мотивы действий сторон, а также неизвестные исследователям события и решения. Ценные данные, имеющие ключевое значение для восстановления причин принимаемых советским руководством решений по Белоруссии, содержат документы Архива внешней политики Российской Федерации (АВП РФ), в частности фонд секретариата наркома иностранных дел Г.В. Чичерина, фонды референтур по Польше и Литве, материалы советско-германской, советско-литовской и советско-польской мирных конференций, а также фонды членов Коллегии НКИД М.М. Литвинова, A. А. Иоффе и Я.С. Ганецкого.

Для советского внешнеполитического ведомства белорусский вопрос был изначально не слишком понятен. Он возникал периодически в связи с более крупными конфликтами или переговорами и требовал отдельного изучения. Поэтому существует достаточно крупный массив дел, посвященных Белоруссии. Он состоит из внушительного количества научных выкладок, докладов об этнографической ситуации в регионе, диалектах и ареале их распространения, сравнительных таблиц по переписям населения, анализа взглядов различных ученых и политических группировок на проблему границ расселения белорусов. Такие доклады составлялись наспех в 1917 г. к Брестской конференции и куда более основательно в 1920 г. для советско-литовской конференции. Этими же материалами оперировали и на советско-польских переговорах. Кроме того, в данных фондах содержатся и дипломатическая переписка с представителями РСФСР в Литве и Белоруссии, инструкции НКИД советской делегации, переписка с другими заинтересованными ведомствами, в том числе и с белорусским советским руководством. Часть из них, например записки экспертов по национальному вопросу, белорусские материалы мирной советско-литовской конференции и др., вводится в научный оборот впервые.

Из материалов Российского архива социально-политической истории (РГАСПИ) наиболее важные документы содержатся в фондах секретариата Председателя СНК

B. И. Ленина и народного комиссара иностранных дел Г.В. Чичерина, содержащих переписку с органами власти в Белоруссии, сводки и доклады ЧК и ГПУ о политической ситуации в крае, инструкции и решения по отдельным вопросам дипломатических отношений. Также представляют интерес собранные в 1930-х гг. И.И. Товстухой речи, статьи и письма И.В. Сталина (большая их часть, но не все, вошли в собрание сочинений Сталина, вышедшее в 1940-х гг.), позволяющие проследить эволюцию его взглядов на национальные проблемы и его решения, относящиеся к данному периоду.

Фонды РГВА (Российского государственного военного архива) содержат трофейные польские материалы межвоенного периода, из которых в данной работе использовались фонды II отдела польского Генштаба, в частности сводки и доклады местных военных властей о ситуации в крае во время польской оккупации, отчеты разведки, декларации, воззвания и брошюры, которые в обилии выпускались белорусскими национальными организациями как полонофильского, так и антипольского толка. Эти материалы позволяют оценить, каким массивом данных оперировали польские власти при принятии решений, касающихся края, и при оценке аналогичных действий советской стороны, что в дальнейшем отражалось в дипломатических документах.