Белорусы в европейском Сопротивлении

В приказе главного командования АК, изданном в марте 1944 г. и направленном в районы Западной Белоруссии и Западной Украины, указывалось: «В связи с отсутствием дипломатических отношений между нашим Правительством и Советами (СССР. – В. П.) не рекомендуется по нашей инициативе поспешно устанавливать связи с советским командованием. Напротив, следует стремиться к осуществлению плана «Буря» самостоятельно, поскольку это будет возможно… Если, однако, обстановка принудит к согласованию действий, командир должен представиться командиру советской части и сделать ему следующее заявление: «По приказу Правительства Польской Республики как войсковой командир предлагаю согласовать с вступающими на территорию Польской Республики вооруженными силами Советов военные действия против общего врага»[50]. Таким образом, командование АК пыталось переложить на местных командиров, а иногда и на самое низшее звено АК риск и ответственность за решение вопросов, имевших политический характер, которые обанкротившиеся политики эмигрантского правительства не сумели прежде решить.

В руководстве АК усиливалось беспокойство относительно идейно-политической позиции рядов АК. Начальник отдела пропаганды главного командования АК в специальном документе 10 марта 1944 г., направленном командующему АК, так оценивал внутреннюю обстановку в АК: «АК является сборищем враждебно настроенных друг к другу командиров и отрядов, связанных лишь сильно надорванной нитью формальной дисциплины, которая может порваться в первый момент борьбы, о революционном характере которой забывать нельзя». Командующий АК согласился с такой оценкой. «В такой обстановке, – указывал он в своем докладе эмигрантскому правительству, – в период освободительных боев в АК возможны серьезные внутренние беспорядки» [51]. Сам командующий АК и его ближайшие сотрудники не были уверены в идейной сплоченности подчиненной ему подпольной армии. Следует подчеркнуть, что их опасения были обоснованными и неоднократно подтверждались на практике. Вопреки установкам командования некоторые отряды АК действовали против оккупантов и положительно относились к вопросу о сотрудничестве с советскими войсками и партизанами. Бывали случаи, когда при отрядах АК создавались партизанские группы из бежавших из плена советских солдат.

Следует, однако, помнить, что часть отрядов АК действовала в соответствии с директивами командования АК, и на их совести лежат братоубийственные акты против польских прогрессивных деятелей и воинов Красной Армии.

Польская рабочая партия сразу же оценила важность и необходимость вовлечения в партизанскую борьбу стойких в политическом и опытных в военном отношении советских военнопленных, особенно офицеров. Местные организации партии создавали комитеты помощи советским военнопленным, помогали им скрываться от преследований и направляли в партизанские группы и отряды.

Один из организаторов ППР и ее первый Генеральный секретарь М. Новотко 24 июня 1942 г. сообщал Генеральному секретарю Исполкома Коминтерна Г. Димитрову: «Тысячи красноармейцев и командиров, которые убежали из германских лагерей для военнопленных, скрывают наши рабочие и крестьяне. Везде имеем с ними связь. Чем можем, помогаем. Мы решили включить их в наши партизанские отряды». В конце августа 1942 г. Г. Димитров рекомендовал М. Новотко помочь 60 тыс. советских военнопленных, которые работали в угольных шахтах Силезии, использовать их в борьбе против оккупантов. «Осторожно установите наличие коммунистов среди них и свяжитесь с ними, – рекомендовал Г. Димитров. – Если в будущем умело организовать работу по побегу их, то такие люди могут быть хорошими кадрами для ваших партизанских отрядов»[52].

Один из первых советских партизанских отрядов на территории Польши возник в августе 1941 г. Его организаторами были лейтенант Красной Армии А. И. Колупаев – уроженец г. Курган и Григорий Максимович Клецовка[53] – военнослужащий, уроженец д. Седич Быховского р-на. Оба, будучи контужеными, попали в плен к гитлеровцам. Находились в разных лагерях, сумели бежать. В группе Г. М. Клецовки были 6 человек, в группе А. И. Колупаева – 12 патриотов. На встрече в Луковских лесах группы объединились. Во главе отряда стал А. И. Колупаев – человек большой души и редкой храбрости. И это неизменно приносило успех в боевых делах.

«Польские патриоты, – вспоминает Г. М. Клецовка, – доставляли в отряд пулеметы, винтовки, боеприпасы. Крестьяне охотно снабжали нас продуктами питания. Мы искренне благодарны всем тем польским товарищам, которые в трудные дни войны оказывали нам всяческую помощь и поддержку»[54].

Весной 1942 г. отряд перебазировался на восток, в Слонимский район. К этому времени в нем насчитывалось свыше 200 хорошо вооруженных бойцов. Впоследствии отряд вошел в бригаду «Советская Белоруссия» (комбриг Н. В. Бобков) под именем своего командира А. И. Колупаева, героически погибшего в боях с врагом в марте 1944 г. Г. М. Клецовка стал комиссаром этого отряда [55].