Белоснежка должна умереть

Полгода все шло хорошо. Пока в Альтенхайне не появилась Штефани Шнеебергер. Лаура сразу же увидела в ней соперницу и подружилась с ней, но это не помогло. Тобиас влюбился в Штефани и бросил Лауру. А та так и не смогла смириться со своим поражением. Что именно в то лето происходило с молодыми людьми, Андреа Вагнер не знала, но успела заметить, что дочь играет с огнем, настраивая друзей против Штефани. Однажды она застала Лауру в конторе у ксерокса. Та что-то копировала; в руке она держала уже довольно увесистую пачку ксерокопий. Когда Андреа захотела взглянуть на бумаги, Лаура закатила истерику и убежала, забыв впопыхах одну копию. На листе было жирным шрифтом напечатано одно-единственное предложение: «БЕЛОСНЕЖКА ДОЛЖНА УМЕРЕТЬ». Андреа сложила лист пополам и припрятала, но ни мужу, ни полиции ничего не сказала. Мысль о том, что ее ребенок может желать кому-то смерти, была для нее невыносима. Может, Лаура стала жертвой своей собственной интриги? А она молчала и день за днем слушала, как Манфред превозносит свою дочь до небес.

— Лаура… — пробормотала она и провела пальцем по фотографии. — Что же ты наделала?

И вдруг по щеке ее покатилась слеза, за ней вторая. Но причина этих слез была не скорбь, а угрызения совести, стыд за то, что она не любила свою дочь.

* * *

Было полвторого, когда он очутился перед ее домом. До этого он три часа бесцельно бродил по окрестным улицам. На него сегодня обрушилось столько впечатлений, что он просто не смог усидеть в четырех стенах. Сначала Амели, вся в крови, ни с того ни с сего у него на пороге, шок от этого неожиданного зрелища. Уровень его адреналина подпрыгнул до вершины Эвереста. И поразила его не кровь на ее лице, а ее потрясающее сходство со Штефани. Притом что она была совсем другой. Не маленькой тщеславной королевой красоты, которая одурманила, соблазнила и приручила его только для того, чтобы хладнокровно вытереть о него ноги. Амели была очень яркой девушкой. И, судя по всему, особыми комплексами не страдала.

Потом завалились легавые. С известием, что нашли Лауру. Из-за дождя ему пришлось отложить работы на дворе, и всю закипевшую в нем злость он вложил в генеральную уборку своей комнаты. Он сорвал со стен дурацкие постеры, выгреб содержимое шкафов и ящиков и безжалостно рассовал по голубым мусорным мешкам. К чертям собачьим весь этот хлам! Потом он наткнулся на компакт-диск — Сара Брайтман и Андреа Бочелли, «Time to Say Goodbye». Его подарила ему Штефани, потому что под эту песню они в первый раз поцеловались, в июне, на выпускной вечеринке. Он включил диск, но оказался совершенно не готов к тому жуткому чувству пустоты, которое неожиданно навалилось на него с первым же аккордом и уже не отпускало ни на минуту. Никогда в жизни он еще не чувствовал себя таким одиноким и несчастным, даже в тюрьме. Там он еще мог надеяться на какие-то лучшие времена, а теперь со всей отчетливостью ощутил, что эти времена никогда не настанут. Жизнь кончилась.

Надя открыла не сразу. Он уже испугался, что ее нет дома. Он пришел не для того, чтобы переспать с ней; об этом он даже не подумал. Но когда Надя наконец появилась на пороге, щурясь спросонья от яркого света, с всклокоченными волосами, хорошенькая, теплая, в нем вдруг вспыхнуло такое жгучее желание, что он и сам изумился.

— Что… — попыталась она что-то спросить, но Тобиас закрыл ей рот поцелуем, прижал ее к себе, почти желая, чтобы она вырвалась, оттолкнула его.

Но она его не оттолкнула. Она стащила с него мокрую кожаную куртку, расстегнула рубашку и задрала футболку. Через секунду они уже лежали на полу, он не вошел, а ворвался в нее, почувствовал у себя во рту ее язык, а ее ягодицы пришпоривали его, ускоряли темп его толчков. Мощная горячая волна, от которой его бросило в пот, приближалась угрожающе быстро. И вот она накрыла его с такой упоительно головокружительной силой, что из груди у него вырвался глухой крик, перешедший в стон. Несколько секунд он неподвижно лежал на ней с бьющимся сердцем, еще не веря в то, что произошло. Потом перевалился на бок и замер на спине с закрытыми глазами, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Услышав ее тихий смех, он открыл глаза.

— Ты чего? — прошептал он удивленно.

— Я думаю, нам нужно еще немного потренироваться, — ответила она.

Изящным движением встав на ноги, она протянула ему руку. Он взял ее, тяжело, со стоном поднялся и поплелся вслед за ней в спальню, на ходу освобождаясь от джинсов и ботинок. Призраки прошлого исчезли. Во всяком случае, на какое-то время.

Четверг, 13 ноября 2008 года

— Вчера ко мне приходили из полиции… — Тобиас подул на горячий кофе, который ему налила Надя. Вчера ночью он так и не решился начать этот разговор, но теперь почувствовал необходимость рассказать ей обо всем. — Они нашли скелет Лауры, на старом аэродроме в Эшборне. В топливном баке…

— Что?..