Белоснежный лайнер в другую жизнь

– Твой папа, Катя, встречается с женщиной, которая собирается выйти за него замуж. Это означает, что не сегодня-завтра он заявит мне о разводе… Но я не хочу развода. Я все это время терпела, надеялась, что он просто увлекся этой девицей, что пройдет какое-то время, и он ко мне вернется… Скажу тебе, мне было нелегко терпеть в нашем доме пусть и невидимое, но все равно присутствие чужой женщины. И теперь я просто не знаю, что мне делать… Если он любит Исабель, пусть уходит к ней, а меня оставит в покое… Пусть убирается вместе со своими вещами, компьютерами, машинами… Мне будет достаточно нашей квартиры. Но если он не любит ее и просто идет у нее на поводу, как слабый человек, то я должна буду ему помочь открыть глаза на эту псевдоиспанку…

– Мама, но ты же тоже не любишь папу. Ты совершенно не обращаешь на него внимани. Ты словно живешь какой-то своей, обособленной жизнью, думаешь, это не заметно? У тебя отсутствующий вид, ты не следишь, наконец, за собой… Посмотри на себя в зеркало, на кого ты стала похожа! Ты возвращаешься с работы позже всех, даже позже папы, причем у тебя такой вид, словно ты разгружала вагоны…

– А как, ты думаешь, должна выглядеть женщина, которую бросил муж? Радоваться жизни? Наряжаться, краситься и постоянно улыбаться? И вообще, Катя, разве я не улыбаюсь тебе?

– Улыбаешься, хотя это с трудом можно назвать улыбкой…

Катя потом, после того как мамы не стало, не могла простить себе этого разговора, этих беспочвенных упреков. Как она могла упрекнуть маму в нелюбви к отцу, когда она ничего об этом не знала! Мама страдала, болела своим несчастьем, у нее и перитонит-то случился, скорее всего, на нервной почве, а Катя, единственный близкий ей человек, посмела упрекнуть ее в том, что она не следит за собой… Если бы она тогда понимала, что происходит с брошенной женщиной, как она страдает, как мир меркнет вокруг, когда исчезает мужчина, которого любишь! Даже если он просто не звонит, не дает о себе знать – время останавливается, и минуты превращаются в часы, а то и в сутки… Пропадает аппетит, и все тебя раздражает… Ты все понимаешь, что должна встать и пойти в ванную, принять душ, вымыть волосы и привести их в порядок, накраситься и придать своему лицу выражение если не счастья, то хотя бы умиротворения, ведь ничего же особенного не случилось, ну не позвонил тот, кого ты ждешь и о котором постоянно думаешь, но мир-то не перевернулся, не война же, не землетрясение… Ты понимаешь, но ничего не делаешь, продолжаешь лежать пластом на кровати, прислушиваясь к звукам на лестнице: не хлопнула ли дверца лифта, не слышно ли звука близких шагов… Хотя она не представляла себе, что могло бы такого произойти, чтобы мужчина, от голоса которого у нее начинало мутиться в голове, сам пришел к ней и позвонил в дверь… Никогда еще его не было у нее дома. Его не видел никто: ни мама, ни отец… Хотя и знали, что у нее появился парень. Парень! Да он взрослый мужчина, намного старше ее, и красивый до умопомрачения, до судорог… При взгляде на него она начинала всегда говорить разные глупости, а то и просто нести всякий бред… Она не понимала, что с ней происходит. Она любила его как-то очень нехорошо, сильно, отдавая этой любви все свои силы без остатка и не получая взамен ничего, кроме вежливых знаков внимания… Он даже не целовал ее, объясняя свое воздержание тем, что видит в ней, в Кате, ангела… Нетронутого, чистого, непорочного… Катя проклинала в такие минуты свою девственность и свое неумение держаться с мужчиной.

Было время, когда они встречались почти каждый день. Гуляли по Москве, Валерий, так звали ее возлюбленного, водил ее по магазинам, покупая какие-то милые вещицы, украшения, цветы, по ресторанам, где кормил чуть ли не с рук, как подобранного на улице щенка… Если бы он только сказал ей, что любит ее, что хочет ее, она бы сделала все, о чем бы он ее ни попросил, отдалась бы ему даже в машине (она одновременно и хотела и страшно боялась этого), даже привела бы его к себе домой, в свою комнату, чтобы сделать это на своей кровати… Но Валера был очень осторожен с ней, говорил, что относится к ней с нежностью и боится дотронуться до нее, потому что она – цветок… Цветок, ангел… А ей хотелось объятий, поцелуев, любви. Она сходила с ума, представляя себе, как Валера, расставшись с ней вечером, отправляется к какой-нибудь женщине, которую он любит уже другой, взрослой мужской любовью, и держит ее в своих объятиях до самого утра…