Белоснежный роман

– Сдадим телефоны этому молодому человеку, – продолжила Настасья. Один из охранников обходил в это время столы с картонной коробкой в руках, в которую присутствующие клали свои телефоны. Причем с улыбочкой, как вступившие в некоторую игру дети. – Но нас все же будет снимать представитель полиции. Для протокола, – пояснила она торопливо на попытку Илоны Захаровой что-то возразить. – Исключительно для протокола, – и переключила свое внимание со столичной дивы на всех. – Ну, вроде бы организационную часть мы закончили. Теперь можно присесть, – обратилась она ко всем, кто стоял позади нее, и, дождавшись, когда Тимирдяев с Александрой и капитаном сели за столик, сказала: – Можно приступать к информационной части.

– Жги! – подбодрил ее кто-то из вахтовиков.

– Думаю, всем нам не помешает услышать предысторию всего происходящего здесь, – мило улыбнулась она слушателям.

– Это не детективная киношка, дамочка! – осадил ее намерения капитан.

– Совершенно верно, – согласилась Настасья с ним, но мягко возразила: – Но история сплошь художественная какая-то выходит, с лихо закрученной интригой.

– Прямо леденящая душу, – хмыкнула скептически Илона Захарова.

– Где-то так, – кивнула Настасья и приступила к основной части. – Все началось с того, что в день нашей с вами незапланированной задержки и поселения здесь отсюда, из гостиницы, странным и непонятным образом исчез один из постояльцев.

– Как это исчез? – спросил самый активный из трех вахтовиков.

– Бесследно, – улыбнулась ему Настя.

– Убили, что ли? – спросила одна из женщин-экологов, приложив от волнения ладошку к груди.

– Непонятно, – окончательно заинтриговала Настя. – Потому что ни его самого, ни его, извините, тела не обнаружили.

– А везде искали?

– Служба безопасности гостиницы самым тщательным образом обыскала все здание от крыши до фундамента. Если вы помните, мы еще приходили к вам с легендой о перепутанных чемоданах, чтобы на всякий случай проверить и номера, – и скромненько покаялась: – Уж извините, но это была вынужденная мера.

– И что, ничего не нашли? – спросила та же женщина.

– Ничегошеньки, – отрицательно покачала головой Настя. – Даже намека. Человек пропал, будто и не было его. Нет, он, конечно, был, в номере остались его вещи, портфель с деловыми бумагами, пальто. Но ни его самого, ни даже хоть какого-то намека на то, каким образом и куда он исчез.

– Ушел человек через черный ход, и все дела, – отхлебнув пивка, поделился мыслями вахтовик, самый толстый и самый живенький из троицы.

Вообще эта компания была весьма колоритная. Во-первых, все трое, как и следовало ожидать, с тяжелейшего перепоя и только-только начали приходить в адекватное состояние, а во-вторых, троица была как на подбор для анекдота: один – самый активный, невысокий, начавший лысеть мужчина, тучной комплекции с выпирающим животиком; второй – высокий, длинный и какой-то болезненно худой, а третий – среднего роста, не худой и не толстый, сбитый такой, как бычок упитанный.

– Но в это время уже разыгралась буря, и просто так уйти в одном костюме и легких туфлях на мороз было, конечно, опасно для жизни. К тому же пропавший Эдуард Олегович был человеком такого уровня, которые не подвергают себя неоправданному риску и ненужным трудностям и неудобствам.

– Да сбежал к какой-нибудь дамочке, она его и прихватила у гостиницы на машине, небось теперь отдыхает в постельке под теплым боком, а вы тут гостиницу на уши ставите, – выдвинул свою версию толстый вахтовик и хохотнул, так она ему самому понравилась.

– Вполне возможно было бы предположить этот вариант, – кивнула ему Настя. – Но дело в том, что, проверив все имеющиеся входы-выходы в здании, было установлено, что гостиницу никто не покидал и ни одна дверь не открывалась с начала метели.

– Ничего себе – и что? – подал голос худой вахтовик.

– А вот и то: пропал Эдуард Олегович. Испарился, – пояснила ему Настя и вдруг перешла на более холодный тон. – И скорее всего я была последним человеком, кто его видел и с ним общался.

– Фигасе, и что он вам сказал? – живо поинтересовался Гарик Тропа.

– Не столь важно, что, сколько важно, как, – посмотрев на него, ответила Настасья. Перевела дыхание и внезапно поменяла тон своего выступления и даже тембр голоса: с мягкого, как бы уговаривающего на деловой и отстраненный: – На этом некая вступительная часть моего объяснения заканчивается. Итак. С самого начала в этой истории было слишком много нарочитой киношности и демонстративности. Наигрыша, как говорят артисты. Взять хотя бы этот разыгравшийся природный катаклизм, из-за которого мы все оказались запертыми в гостинице, – чем не прекрасный антураж к детективной истории? Но, как ни странно, эту непогоду преступник заранее предусмотрел в своих планах. Ну а пропавший Эдуард Олегович? Есть здесь кто-нибудь, кто обратил на него внимание?