Белоцветная одурь

Ему ничего другого не оставалось делать, и он довольно ловко вскочил в седло трёхколёсного велосипеда. Не заставила себя ждать и Яна Захаровна. Рыженькая красавица мигом оказалась насаженной на «штырь» Фёдора, навалилась при этом своими грушевидными грудями, не очень великого, пятого размера при на руль велосипеда. Она не только управляла транспортом, но и крутила педали, не забывая производить ритмичные скачкообразные движения.

Стены комнаты раздвинулись, и велосипедная группа оригинальных эротических артистов оказались на арене цирка. Под шумный гром аплодисментов Федя и Яна стремительно катались по кругу, ни на секунду не прерывая полового акта. Да ведь и Лариса не позволяла им прекратить движение. Перекосова стояла в середине арены и длиной и широкой плёткой подгоняла этот необычный тандем.

В конце концов, это необычное соитие завершилось, и трёхколёсный велосипед мгновенно преобразился в комфортабельную машину. Все трое оказались внутри этого шикарного транспорта, который был способен летать, ездить по земле, плыть по воде и под водой… Кроме того, он мог сам себя в любой момент переконструировать: стать стиральной машиной или телевизором.

А сейчас они летели высоко над землёй в восьмиместном салоне необычной комфортабельной машины, которой никто не управлял. Да и не обнаружил своими пытливыми глазами и любознательными глазами Фёдор ни руля, ни рычагов, ни панели с кнопками. Лариса и Яна, прижимаясь к Небывалову с обеих сторон своими горячими грудями, с преданностью смотрели в его большие карие глаза.

– И никто из вас не собирается управлять этой чудовищной машиной? – с некоторым беспокойством полюбопытствовал Фёдор. – Ведь такое движение, тем более, в воздушном пространстве опасно. Я правильно понимаю?

– Ни черта ты не понимаешь, Федя, – пояснила Перекосова. – Это транспортное средство почти разумно, как человек, и действовать будет по той программе, которую я мы ему задали. Любые аварии исключены.

– В принципе, я уже мёртвый, – попытался улыбнуться Федя. – Мне нечего бояться. Но, всё равно, жутко. Куда же мы сейчас летим?

– Мы летим… одеваться, – сообщила Гундрюжина. – Нельзя же так долго ходить голышом. Некоторые нас не поймут и даже осудят. Когда в организме не хватает сахара, люди начинают чудить.

– Ничего. Скоро оденемся и престанем чудить, – сказал Фёдя, – станем такими же, как весь окружающий мир.

– Дело в том, что чудим не мы, – заметила Яна, – а те, кто снимает о нас, обнажённых душой и телом, непристойные фильмы.

Небывалов хотел сказать, что не видит вокруг никаких летающих кино- и видеокамер.

Но вдруг прямо с небес раздался громогласный голос?

– Стоп! Снято! А теперь можете лететь даже к чёрту на кулички! Разлетались тут, пупсики! Нечистая сила!».

«Всё-таки, подловатый этот потусторонний мир, – с досадой подумал Фёдор. – Не успеешь умереть, как тебе сразу же какую-нибудь гадость подстраивают».

Сквозь прозрачные стенки кабины совершенного пассажирского транспорта, который назывался «Поток-254», Фёдор увидел, что вокруг них находится великое множество многоэтажных зданий. Он так же обратил внимание и на то, что воздушном пространстве бесшумно и быстро передвигается великое множество самых разных летательных аппаратов.

Но сейчас у него имелось яркого желания чему-то особо удивляться. Он остро желал быстрей одеться, стать человеком с великими способностями и безжалостно расправиться с исчадьем ада Адольфом Гитлером.

Но всё то, что видел Небывалов, не поддавалось не только описанию, но и осмыслению. «Поток» с лёгкостью и с большой скоростью, облетая другие, направился в сторону больших лесных массивов и садов.

Вскоре совершенный транспорт опустился на землю. Они оказались на поляне рядом с рощей необычных деревьев с широкой листвой синего цвета. Но удивительно было совсем не это. На ветвях явно плодоносящих деревьев вместо яблок или груш висела мужская и женская одежда различных размеров и фасонов. На следующем дереве – сплошные головные уборы, на третьем – обувь… Деревья, предназначенные для нужд подрастающего поколения, росли отдельно от других. Резонно и, вполне, справедливо потому, что всё лучшее должно принадлежать детям.

Короче горя, все трое оделись со вкусом. Дамы подобрали себе пёстрые нарядные платья и прочее, вплоть до бикини. Небывалов выбрал себе обычные оранжевые трусы и майку. Но зато наверх своего тела надел всё белое: рубаха, брюки, пиджак. На голове такого же цвета фетровая шляпа, на ногах – лакированные туфли.

Они уже собрались сообща активно радоваться своей одежде, но получилось так, что поспешили со своими восторгами. Вся одежда, сорванная с веток деревьев, стала на них расползаться, превращаться в лохмотья, падать на землю. То же самое произошло с обувью и головными уборами. В конечном счёте, за считанные минуты, они опять оказались голыми, в чём мать родила.

– Я никогда особо не доверяла товарам отечественного производства, – немного опечалилась Гундрюжина. – Одни слова – и нечего путного.