Беловодье (СИ)

— Хм-м… я, кстати, тоже удивилась тому обстоятельству, что Лукьян не стал пытаться выдать свою дочь за тебя… — после короткой паузы, с хмурым видом сказала Матрена. — Тут он сплоховал… надо было хотя бы для вида попытаться свою дочь за тебя выдать… хотя бы после того, как стало ясно, что Федор — это Феодора и у вас что-то наклюнулось, чтобы ты сам отказался от Анны.

— Верно, не додумал. Но как говорится, и на старуху бывает проруха… Так что там с больными женами сынков влиятельных старост? Есть столь тяжело болеющие, что могут вскорости умереть?

— Нет… но ведь всегда может наступить резкое ухудшение…

Алексей только поморщился, пусть не слишком явное, но подтверждение догадки появилось.

— Как думаешь, почему медлят? — спросил он.

— Не знаю… если ты прав и заговор действительно есть, то… не знаю. А с другой стороны, зачем им спешить? Как известно, спешка важна лишь при охоте на блох…

— К чему ты?

— Думаю, они еще не сильно уверены в своих силах… Если Лукьян действительно стоит во главе заговора, то думается мне он еще не набрал достаточно сторонников… ведь для значительной части глав родов старые порядки с боярами и князьями действительно поперек горла… они будут против, а стоит заговорщикам лишь чуть ошибиться и эти старейшины нанесут свой сокрушительный удар взбунтовав народ.

— Хм-м… и что могло бы их спровоцировать на такое жесткое ответное действие?

— Да что угодно… Это простых людей можно дурачить Беловодьем… старосты и особенно сам Лукьян на такое не поведутся и понимают, что мы приплыли совсем не в райскую землю, здесь тоже не все просто, как с погодой, так и с инородцами. И вот если вдруг случится непогода и погибнет урожай, то противники Лукьяна могут сказать, что это все из-за них, наказание бога из-за того, что заговорщики решили возродить нечестивые порядки с боярами и князьями от которых они бежали…

— Тут-то их народ и порвет, — криво усмехнулся Алексей.

— Верно.

— Значит думаешь, они не станут меня трогать до окончания сбора урожая?

— Вероятно… К тому же я думаю, что им нужно тебя как-то дискредитировать в глазах людей, чтобы у народа было меньше поводов возмущаться… и верить тебе.

— К чему такие сложности? Не проще ли просто убить?

— Иная простота — хуже воровства. Противники могут этим воспользоваться, обвинить в твоей смерти и поднять людей.

Довод показался Алексею слабеньким, но в целом принял.

— А в идеале самим возжелать крепкого княжеско-боярского правления…

— Только что они могут такого сделать, чтобы подмять таким образом людей под себя?

— Внешняя угроза… Спровоцировать местных на нападение…

— Точно… Проклятье! Этого нам никак нельзя допустить!

Матрена кивнула.

— Осталось добыть доказательства, что заговор действительно существует, — произнес Алексей. — Будет смешно и глупо, если вдруг окажется, что все это досужие домыслы.

Матрена и Алексей замолчали, задумавшись над тем, как и где можно достать доказательства, но в голову ничего не приходило. Болтать заговорщики не станут, а провести какую-то сложную комбинацию… парень не чувствовал в себе таких талантов, да и опасно, чуть ошибешься и спровоцируешь противника на активные действия.

— Значит будем действовать по-простому, иногда без подобного «хуже воровства» никак… — задумчиво протянул Алексей.

11

Лукьян Леонтьевич в последнее время чувствовал необыкновенный душевный подъем, что придавало ему сил, он слово помолодел, сбросив пару десятков лет, даже физически себя как-то крепче стал чувствовать, легче дышать и даже нет-нет да заглядывался на молодух. Впрочем, знающий человек сказал бы, что виной тому еще и здоровая диета, и сбросил он не двадцать лет, а килограмм, ведь обжираться жирной и вредной пищей по своему обыкновению, как привык до момента отплытия он уже не имел возможности, приходилось питаться тем, что и прочие ели и те порции, что выдавали остальным…

Что до эмоционального подъема, то тут тоже причины имелись. Вынужденный выход из боярского сословия (вотчинные земли пришлось поделить столь мелко, что они уже не давали необходимого дохода) и переход в презренные купцы довлел над ним все это время, угнетая психику, отравляя словно медленный яд, и лишь любимая дочь удерживала его на плаву. Но теперь все могло измениться в лучшую сторону. Переселение в так называемое Беловодье открывало перед ним и его потомками отличные перспективы возвышения.

— Лукьян Леонтьевич, пресветлый просит вас зайти к нему, — заскочив в теремок купца сказала Феодора.

Лукьян мысленно поморщился.

«Как было бы всё проще с этим так называемым пресветлым, не будь он таким… глупцом, — подумал купец. — Со всех сторон отличный парень, но какие же идеалистические глупости он исповедует!»

Несмотря на то, что Лукьян в прошлом являлся новгородским боярином, патриотом Новгородской республики, но идеи народовластия с реальной выборной системой ему были глубоко чужды. Собственно демократия в Новгороде всегда по сути являлась лишь видимостью, всем всегда заправляли бояре, просто умело манипулируя толпой. Подняться на какие-то значимые должности из низов было просто невозможно.

— Сейчас буду…