Белые искры снега

— Потому что довольный гость оставит тебе хорошие чаевые, — наставительно заметил официант и спросил. — А недовольный?

— Нехорошие? — спросил Петя озадаченно.

— Никакие, — поправил его с огромным чувством собственной важности официант. — „Чаевые официантам приветствуются, но остаются на ваше усмотрение“, — процитировал он и погладил себя по белоснежному отутюженному фартуку. — В общем, если клиент довольный, то тогда ты тоже довольный. Короче, гости из четвертой комнаты заказали цветы, и когда их доставят, их тут же нужно отнести, чтобы вручить имениннику. А гости из третьей комнаты попросили в полночь принести подарок, они заблаговременно передали его нам, в подсобке лежит большая бордовая коробка, перевязанная желтым бантом. Короче, займешься этим. И пепельницы заодно проверь — запомни, если больше двух окурков — меняй! А, да, и в каждую комнату отнеси в честь праздника наши фирменные коктейли — подарок от заведения. Все понял?

— Понял, чего не понять, — ответил парнишка. Он этим и занялся. Цветы доставили почти в полночь, и он, недолго думая, отнес их в комнату номер три, а вот коробку с бантом — в комнату номер четыре. Признание Евгения Насте было прочитано Ярославом и неправильно им и его друзьями интерпретировано, а Насте достался шуточный подарок от компании Яра.

Петя просто перепутал комнаты, и сам потом не понимал, как это произошло, как будто бы бес попутал.

„Или призрак“, — хихикнула молоденькая девушка лет пятнадцати-семнадцати с темно-русым удлиненным каре, обрамляющим ее овальное симпатичное чистое личико, словно прочитав мысли парня, когда он пытался объяснить все своему разгневанному опытному коллеге. Почти все время, пока Настя и Ярослав праздновали свои Дни рождения, она находилась в коридоре между дверями, ведущими в их комнаты, прислонившись к темной стене, но никто ее ни разу не заметил — ни официанты, ни гости. Только Пете, когда он как раз вспоминал, в какую комнату относить какой подарок, показалось, что ему в волосы кто-то подул — парень даже оглянулся назад, но и он никого не увидел. А еще Темные силы, проходя мимо этого места, каждый раз чувствовал себя неважно, но все списывал на алкоголь, с которым он чуток перебрал в честь Дня рождения подруги.

Девочка отлепилась от стенки, вздохнула, услышав крики из комнаты номер четыре, и медленно несколько раз провела рукой по алым тонким губам, словно задумавшись. На пальцах до сих пор оставался запах горелой проводки. Но кроме нее этот запах никто не чувствовал.

Может быть, потому что его не существовало?

Или не существовало бледных пальцев с аккуратными миндалевидными ногтями, на которые был аккуратно нанесен темно-розовый лак, всего чуть-чуть, совсем едва заметно, ободравшийся на кончиках.

Несуществующая девочка с улыбкой посмотрела на свою открытую ладонь. Она сомкнула пальцы на несколько секунд и, распрямив их вновь, довольно улыбнулась, глядя на появившиеся на ладони две перевязанные между собой тонкие нити: белую, словно усыпанную блеском звезд и красную, как будто украшенную росчерками пламени.

— Первый узел. Все удачно, — радостно улыбнулась девочка-призрак.

Увидев в счете, сколько в итоге я должна заплатить, у меня чуть сердце не разорвалось. Пришлось отдать все, что было с собой в кошельке — слава Богу, хватило! Потому что, если бы не хватило, я бы крайней глупо выглядела перед друзьями.

— Сколько там? Ты чего побледнела, Наська? — спросила меня Алена осторожно, обняв себя руками — перепила алкоголя, и теперь ей было нехорошо. Она, Алсу и Ранджи уже собрали вещи — нужно было идти к Женьке, Дане и Темным Силам, выпровоженным суровой охраной вон из заведения. Ноги моей здесь больше не будет! Заведение из ряда „хуже некуда“.

— Все в порядке, — сказала я, вкладывая купюры в длинную узкую книжечку из черной мягкой кожи с логотипом клуба.

— В порядке? Покажи чек? — сказала Алена встревоженно. — Ты ведь оплатила депозит, что за чек этот придурок, — имела в виду она официанта с совершенно по-детски обиженным лицом, — принес тебе?

— Посуда, вино, — отрывисто произнесла я, чувствуя, как силы покидают меня. Вино официант разлил только потому что мажор, посмевший испортить мой День рождения, поставил ему подножку! Что за несправедливость! Почему именно он кинул меня на деньги?!

— Давай, мы скинемся и оплатим вместе? — предложила Ранджи. Не смотря на грубоватую манеру разговаривать и немного невежливо себя вести, она была одной из самых добрых девушек, которых я знала. Наверное, если бы не ее кажущийся устрашающим взгляд исподлобья, все бы давным-давно использовали бедняжку Ранджи, поняв, какая милаха она в душе. — Покажи счет?

— Не покажу, — прижала я кожаную книжечку к груди. Еще чего не хватало! — Там немного. Я сама все оплачу.

— А потом займу у кого-нибудь денег, — глядя на меня черными глазами, щедро и со вкусом подведенными, сказала Алсу, как всегда, попав в точку. Я собиралась занять их у Даньки — наличка у него всегда была.

— Все окей, — отозвалась я, оставляя счет на столике. — Все, пошли. Нас ребята уже заждались!