Белые искры снега

– И смелой, – закончила я. Ярослав с удивлением взглянул на меня.

Юлиана меленько засмеялась.

– Откуда тебе, девка, знать, какой я была. Я и сама не помню. – Она вдруг замерла, пальцы ее задвигались в воздухе, как паучьи лапки. – Ты видела… Ты видела… Как ты могла видеть?… Что же за артефакт дал тебе эту возможность, что же… – Она вдруг торжествующе воскликнула неожиданно нормальным голосом, и опять образ женщины с собакой мелькнул рядом с ней: – Браслет легендарной Славянской тройки! Утерянный в веках! Дай же посмотреть, просто посмотреть, только взглянуть… – вновь забормотала она.

Но я уже не слышала ее. Мы с Ярославом стояли на подоконнике распахнутого в зимнюю реальность окна, держась за руки. Холод пока еще осторожно касался нашей кожи.

– На счет три? – спросил он. Он смотрел на меня с нежной улыбкой, которую я вскоре забуду. Глазами, полными счастья, о которых я вскоре не вспомню. Касался теплой рукой, которая вскоре вновь станет чужой.

– На счет три, – согласилась я. – У вас была хорошая собака, – обернувшись, сказала я. – Овчарки – умные. Мне они всегда нравились.

И мы прыгнули из окна, прямо в сияющий под луной и звездами декабрьский снег, в который провалились и полетели дальше, оказавшись в сверкающем безвременном пространстве, среди зеркальных облаков, дыхания ветра и белой убаюкивающей тишины.

Я больше не была в том месте, но знала, что Юлиана скорчилась на полу, рыдая и дрожа всем телом, а полупрозрачная гордая красивая женщина рядом с ней гладила собаку.

Чуть позднее в этом доме появились люди, много людей – молчаливых, серьезных, и все, как один, обладающих магической силой. Сначала прибыли люди из Патруля, затем – из лиги Орла, организации, следящей за магическим порядком. Они пришли наказать Юлиану за преступления. Запрещенные магические артефакты и заклинания, колдовство, направленное на лишение человека воли, и последующий отбор энергии для поддержания жизни в самой ведьме, покушение на саму жизнь людей, и прочие несоблюдения Общего устава грозили ей огромным наказанием, и даже спешно прибывшие люди общества «Черная Роза», к которому некогда принадлежала Юлиана, ничего не могли поделать.

– Мерзкая Фиалка оказалась права, – хохотала ведьма, когда ее уводили из дома. – Права! Я не хочу в Орлиную Нору, не хочу! Дайте мне еще раз увидеть браслет! Дайте!

Но никто ее не слушал.

Я не видела всего этого, но знала, что так все и происходило. Ведь в снах может быть все, что угодно, верно?

А в сказочном лесу то и дело скрипел снег и ухала сова. И звезды были блестящими и далекими. И никакая метель тут не заметала следы двух пар ног.

* * *

Снег радостно валил на нас, взвивался над головами, запутывался в волосах и лез в глаза. Метель не успокаивалась, мороз щипал щеки и игриво пробирался под одежду.

Я тряхнула головой, отгоняя от себя странную мысль, что я только что была в другом месте. Привидится же…

– Там огоньки! – вдруг удивленно сказал нахохлившийся от холода Ярослав. – Дом, наверное. Смотри!

– Хочешь туда пойти? – спросила я, приглядевшись – и точно, в лесу огоньки мерцают. На миг мне показалось, что я там уже была.

– Я совсем идиот, что ли? – с усмешкой спросил Яр, поежившись. – Чтобы тащиться непонятно к кому, кто живет в лесу? Нет уж, спасибо. Если хочешь, иди, я с тобой не пойду, – взглянув на меня, заявил он, засовывая руки в карманы и подозрительно глядя на огоньки.

– А что так, трусишка? – прищурилась я. Идти туда я не имела ни малейшего желания, но подразнить ученичка хотелось. – Боишься, да?

Зарецкий с жалостью глянул на меня.

– Понимаешь, есть такая штука, как инстинкт самосохранения, – тоном человека, который открывает большой секрет, сообщил он. – И он у меня неплохо так развит.

– Ты просто боишься! – с коварной улыбочкой объявила я. Мальчику-еноту это заявление не понравилось.

– Только дураки не боятся, – снисходительно заметил он. – Мне моя жизнь дорога. Мало ли кто там жить может? Я иногда, в отличие от тебя, смотрю фильмы и читаю книги. Всем известно – огней в лесу следует опасаться. И вообще бежать от них как можно дальше. Со всех ног и без оглядки. Поняла меня? – тоном великого наставника спросил Ярослав. Видя, что я засмотрелась вдаль, он закатил глаза. – Нет, ты серьезно, что ли, туда хочешь? Анастасия Скудоумовна, глупая ты разговаривающая голова, у тебя все хорошо с мыслительными процессами, хотя кого я спрашиваю?

– Отстань, – отмахнулась я от Зарецкого, пропустив мимо ушей «глупую голову».

– Я и не лезу. И спасать тебя не побегу. Вот же! – выругался он. – А где моя вторая перчатка? Только что же была на мне…

Пока он ворчал, мне почему-то вспомнились огни среди деревьев острова, когда мы с друзьями приезжали на берег реки полюбоваться городом. Тогда и с Женькой все было нормально, он держал меня за руку… А теперь все иначе. Вроде бы и не случилось ничего, но наши так и не начавшиеся отношения дали трещину. Льдина раскололась, и обе ее половинки теперь удаляются в разные стороны. Я в одну, он – в другую. Хотя Женя и звонил мне сегодня зачем-то. Сначала я обрадовалась, а потом…