Белые искры снега

Я, пребывая уже в более хорошем расположении духа, быстрым шагом направилась в свою комнату, чтобы переодеться, однако этому помешала заигравшая нежная «Песня половецких девушек», стоявшая на звонке моего мобильника. Пришлось спешить к телефону, недоумевая, кто так рано решил мне позвонить. Оказалось, что на другом конце провода был мой руководитель по педагогической практике та самая Диана Вячеславовна. Интересно, что ей уже нужно? Вспомнив ее длинную, скучную и нудную лекцию о том, как должны выглядеть и как должны себя вести практиканты из нашего замечательного и всеми уважаемого университета, я только поморщилась. Она что, решила позвонить и напомнить, что сегодня у меня первый день практики? Или захотела лично сказать, чтобы я убрала из носа пирсу – видите ли, по ее священному мнению, в таком виде не положено приходить в школу. В таком – это с серьгой-гвоздиком в крыле носа. Она мне, Алсу и еще нескольким девчонкам из группы почти весь мозг проела, с недовольным, я бы даже сказала, с брезгливым выражением глядя на наши лица. В результате им пришлось пообещать ходить в школу с наименьшим количеством украшений в проколах на лице и в ушах, а я, притворившись валенком, заявила ангельским голосом, что при всем желании гвоздик снять не могу – это можно сделать только хирургическим путем. Помнится, руководитель практики, женщина, кстати говоря, не только строгих моральных правил, но и консервативного вкуса, всегда одевающаяся в деловую одежду одних и тех же мрачных тонов с минимумом украшений, очень недовольно посмотрела на меня, несколько секунд гневным взором поиспепеляла мой пирсинг, но ничего в ответ не сказала, лишь укоряющее покачала головой, увенчанной, как короной, высоким аккуратным пучком чисто вымытых волос.

– Анастасия Мельникова? – резкий, властный и чуть визгливый нервный голос преподавательницы бесцеремонно вторгся мне в уши.

– Да, это я. – Интересно, неужели и правда напомнит мне о том, чтобы я пирсинг убрала и оделась, как подобает? Уточнение – по ее мнению подобает.

– Это Диана Вячеславовна, – сообщила с глубоким чувством собственного достоинства женщина. – Ваш руководитель практики.

– Я узнала вас, – ответила я очень вежливо, ожидая начала моральной расправы над собой.

– Анастасия, – голос Дианы был на одну треть градуса теплее, чем обычно, – у нас произошла проблема.

– Какая проблема? – не поняла я.

– Неожиданная. – С омерзением произнесла это слово Диана, поборница порядка и последовательности, живущая и работающая по четко определенному плану. Я насторожилась. – Дело в том, – продолжала женщина, – что ваш куратор – учитель по русскому языку и литературе в 181-й школе не сможет выполнить свои прямые обязанности.

– В смысле? – переспросила я удивленно, начиная понимать, что произошло.

– Она неожиданно выиграла путевку на Бали и вместе с семьей незамедлительно отправилась в отпуск сегодня ранним утром, – все с тем же пренебрежением и осуждением в голосе продолжала руководитель практики. – Директор сто восемьдесят первой школы только что мне позвонил и сообщил, что по этой причине они не смогут принять наших студентов для прохождения практики.

Ого! Может, меня от этой практики вообще освободят? Будет время и для работы, и для отдыха перед последней и самой короткой сессией.

Увы и ах, все мои надежды были разбиты, как хрупкая вазочка, хотя, конечно, я отлично понимала, что не проходить педагогическую практику мне никто не позволит.

– Посовещавшись с нашим деканатом, мы решили направить вас, Анастасия, и вашу коллегу, Алену, которая должна была проходить практику вместе с вами в сто восемьдесят первой школе, в другое среднее учебное заведение. – Господи, она может говорить не штампами хотя бы с утра пораньше.

– Да? И в какую же мне школу ехать тогда? – вздохнув, спросила я. Если в прошлом году мы сами выбирали себе школы для прохождения практики – чаще всего брали те, которые находись рядом с нашими домами или в которых работали знакомые, то в этом году нас распределяли в деканате под жестким руководством все этой же въедливой Дианы, желающей всех держать под своим неустанным контролем.

– Поедете в восьмую школу, – сказала почти с торжеством женщина, как будто бы тоже отправляла меня в неожиданный отпуск на Бали, а не на практику в старшие классы.

– В восьмую школу? – несколько удивленно переспросила я. В городе существовало несколько средних школ, которые считались особенными, можно даже сказать, элитными, куда ходили либо умные и талантливые дети, либо дети богатых родителей. Школа № 8 как раз была одной из таких. Вернее, почти таких. Почему – сейчас расскажу.