Белые кроссы

От гнева я сжала правую руку в кулак так крепко, что мои покусанные ногти впились в ладонь.

– Прекратите! Стоп! – вмешалась Стейси, она попыталась дотронуться до плеча Косты, отчаянно хлопая своими длинными ресницами. – Мальчики…ой…девочки!

Я стиснула зубы до боли в висках, мой правый кулак засвистел в воздухе и на полной скорости столкнулся с зубами Косты. Раздался громкий хруст – очевидно, моих сломанных пальцев, и я громко взвыла от дикой боли. Надеюсь, что и Коста сейчас чувствовал что-то подобное.

Дальше все происходило, как в замедленной съемке остросюжетного боевика. По инерции голова парня откинулась назад, из лопнувшей губы во все стороны брызнула горячая кровь. Стейси завизжала ультразвуком, Коста потерял равновесие и полетел на пол, отчаянно хватаясь за все, что было в пределах его досягаемости. А именно – нежно-розовое платье Стейси жалобно затрещало по швам, когда Коста, падая, отодрал от него переднюю половину.

– Нахал! Хам! – вопила девушка, прикрывая руками голое загорелое тело, а самое главное – бежевый лифчик, из которого в противоположные стороны вылетели две силиконовые вставки телесного цвета – ее пышные накладные груди.

Леон даже успел поймать одну из них и теперь с интересом вертел в руках. Но это не самое главное. На долю секунды лифчик Стейси соскочил и обнажил ее реальную грудь – абсолютно плоский мужской торс. Интересно, заметил ли его еще кто-то кроме меня?

– Это тфой пофледний фень в Акафении! – прохрипел в мою сторону Коста, он шумно сплюнул на белую скатерть кровь вместе со своим… зубом. – Я кляфусь! Фука!

Мы попытались снова наброситься друг на друга, но на этот раз между нами встал крепкой стеной Леон. Стейси, визжа и ругаясь, схватила со стола пару салфеток, собрала свои вставные причиндалы – одну с пола, а вторую отняла у Леона, и удалилась в неизвестном направлении, цокая высокими каблуками по кафелю. Коста, не желая проигрывать, изловчился и швырнул в мою сторону единственное блюдо, что до сих пор оставалось нетронутым на нашем столе – клубничный чизкейк. Но дорогой десерт просвистел мимо меня и попал прямо в лицо…

– Ой, здрафте, Матам Пуфалло! – произнес осипшим голосом Константин имя директора нашей Академии и снова сплюнул на пол кровь. Он тут же показал пальцем в мою сторону. – Это фсе она, Матам Пуфалло!

– Костик! Бедняжка! – запричитала приземистая полноватая женщина в строгом деловом костюме кремового цвета. Среди ее светлых волос, красиво начесанных в пышную укладку, торчал кусок чизкейка, а тонкие изящные линзы очков были густо перемазаны в клубнике. Она, конечно же, хорошо знала отца Константина и потому часто возилась с богатым мальчиком, как родная тетя. – Ты же истекаешь кровью! Вызовите скорую! Скорее! И полицию!

– Не нафо! Нет! – запротестовал Коста. – Мой отеф ничефо не долфен снать!

– Бедный мой мальчик! – вопила директриса и, вдруг, резко обернулась ко мне, отчего на ее плечи посыпались крошки чизкейка. – Живо в мой кабинет, Мисс Эванс! Ты отчислена! А за разбитую посуду и прилюдную драку ты заплатишь огромный штраф!

Странно, но в эту страшную минуту, когда все мое будущее рушилось прямо у меня на глазах, в моей гудящей голове кружилась всего одна мысль:

«Почему у этой Стейси совершенно нет сисек?! Ни одной!»

Лужа 10. Преступление и наказание

«Он ударил его! Прямо по лицу!» «Это не, он, а она! Это девчонка!»

«Бедненький Коста! Испортили такое хорошенькое личико!»

«Так ему и надо, уроду! Я бы все лицо разбил!»

«Девчонку теперь отчислят!» «Нет! Фараон соберёт парней и сломает ей шею за углом!»

«Она сумасшедшая! Просто чокнутая!»

Такие мысли роем кружились в моей голове. Если быть точной – это были чужие мысли, тех студентов, что сейчас таращились на меня со всех сторон кафетерия и изо всех поворотов коридора.

Мои нервы были натянуты гитарной струной и потому я снова получила способность все слышать. Вот уж не знаю, это мой дар или проклятие?

– Прилюдные оскорбления и унижения достоинства! Драка и наведение беспорядка в общественном месте! Битьё посуды и порча чужого имущества! Нанесение тяжких телесных повреждений! Антонина Эванс, на тебя налагается штраф в размере пяти минимальных заработных плат! Ты должна оплатить его в течение семи дней! Так же ты отчислена из Академии без права восстановления! Начиная с сегодняшнего дня тебе запрещается посещать любые занятия. У тебя есть ровно неделя, чтобы оплатить штраф, собрать свои вещи и навсегда покинуть территорию Академии!

Директор Мадам Буффало кричала, брызгая слюной, из-за массивного письменного стола в своем кабинете. Я стояла перед ней на ковре, покорно опустив голову. Мое плечо, которое ударил Коста, ныло, а средний и безыменный пальцы на правой руке, той самой, которой я шлепнула парня в ответ, не шевелись и сильно щипали, словно намазанные солью. Судя по крови и отеку, там был перелом.