Белые кроссы

В общем, несмотря на все мои протесты и ругань, Лео подхватил меня на руки и со словами «Пошли домой!» занес обратно в темную комнату. Но я недолго там проторчала, выскочив прямо в боксерах и огромной футболке с Мадонной сначала в небольшой, но очень опрятный и уютный коридорчик, а затем и вовсе на лестницу.

– Я же сказал, что тут никто не живет! – в сотый раз нетерпеливо повторил Леон, когда я уже отбила себе все кулаки, барабаня в соседнюю закрытую дверь.

Добротная, высокая, из дорогого темного дерева, она была по-прежнему плотно закрыта, как и много лет назад. Круглая золотая ручка казалась более яркой, цвет двери насыщенней, а штукатурка вокруг новее – естественно, ведь в этом номере «356» долгое время никто не жил.

– Эй, блондин, открывай! – орала я, все сильнее отбивая себе костяшки пальцев о твердое дерево, – я знаю, что ты там! Я видела, как ты ночью красился, а на подоконнике осталась твоя тушь!

– Немедленно прекрати! Хватит нас позорить! – громко шептал мне на ухо Леон, быстро озираясь по сторонам, словно боясь, что нас заметит кто-то знакомый. Ему уж очень не хотелось показываться на люди в одной пижаме, а мне было абсолютно по барабану, что я стояла босиком в одной футболке и трусах. – Джинни! Хватит! Пошли домой!

– Открывай, белобрысый! Именем коменданта общаги!

– Джинни! Там никого нет! – шикал на меня Леон. – Да отпусти ты эту ручку! Прекрати ее так дергать, иначе сломаешь! Смотри, какая она пыльная! В этом номере никто не жил вечность!

Я посмотрела на свои грязные ладони – действительно, к ручке уже давно никто не прикасался. Но как же такое может быть? Не через окно же туда проник этот кареглазый хорошенький блондин?

– Блин, отпусти! – завопила я, когда он подхватил меня за талию и потащил обратно в свой номер за шкирку. –Может быть, он там внутри! А, вдруг, ему стало плохо?!

– Естественно! От того, что ты так к нему ломишься!

– И срочно нужна помощь! – вопила я, брыкая воздух голыми ногами.

Но коронная фраза Леона «Будешь капризничать – не получишь блинчиков!» сделала свое дело. Я окончательно сдалась и замолчала, решив, что обязательно придумаю новый план действий, как только получу немного энергии.

И уже через пару минут мы с Лео сидели и пили кофе с корицей и блинчиками. У этого парня действительно был целый номер в вип-корпусе, который походил на просторную уютную двухкомнатную квартиру в стиле гламурного модерна – с двумя комнатами, кладовкой, балконом, огромной ванной комнатой и уютной кухней. Все было слишком чисто, подозрительно аккуратно, неправдоподобно красиво и чрезвычайно правильно. Интересно, это стандартная планировка номеров класса люкс или же все-таки у Лео был самый лучший друг-дизайнер интерьеров и куча профессиональных горничных?

Я решила подумать об этом на досуге, так как сейчас совершенно не было времени. Несмотря на то, что в номере Леона все было «мягким бежевым и теплым», я все-таки больше не рискнула разгуливать в одной футболке и боксерах. Он по-хозяйски одолжил мне пару мягчайших тапочек с кроличьими ушками и свои облегающие салатовые тренировочные шорты, которые все-равно оказались для меня на два размера больше и потому нещадно спадали, а я их постоянно подтягивала.

Леон, как молодой аристократ, сидел за столиком напротив меня в своем мягком бежевом халате и с мокрыми золотыми волосами, идеально зачесанными назад. Единственная прядь светлых волос, мокрая и оттого вьющаяся, закрывала его ужасный шрам. Парень аккуратно помешивал свое капучино в тонкой фарфоровой чашке изящной маленькой ложечкой.

Я же ела блины с нутеллой прямо руками, при этом облизываясь и запивая их черным кофе из самой большой, заляпанной моими шоколадными пальцами, чашки. При этом я еще умудрялась разговаривать с набитым ртом.

– Круто-то как, чувак! Где ты научился так готовить?

Леон закатил глаза и недовольно покосился на крупные капли нутеллы, которые только что упали на чистую белоснежную скатерть.

– Не разговаривай во время еды! Вот, возьми салфетки, Джинни!

– Хто? Джинни? – переспросила я с таким удивлением, словно бы он назвал меня впервые этим чужим именем. Мне было абсолютно все-равно, как и кто меня называл… лишь бы не Антонина, лишь бы не Анна.

– Джинни… – задумчиво повторил он, ловко орудуя ножом и вилкой – разрезая тонкий узорчатый блин, словно пестрый платок, – ты сказала, что сама исполняешь свои желания… Я решил звать тебя Джинни. На удачу.

– Спасибо, девочка моя! – улыбнулась я, уплетая уже третий блин и замахиваясь на четвертый. – Они просто офигенные! Я буду звать тебя… хм, и как же тебя звать? … Принцесса.