Белые пелеринки

— Ступай, Палтова. Перед ужином достоишь, что тебе осталось. А теперь марш со всеми остальными в зал.

И Южаночка выбежала из своего угла, торжествуя неожиданную победу.

* * *

— Гаврик! Гаврик! Щука! Даня! Где вы! Вот и я!

И, бесцеремонно расталкивая попадавшихся ей то и дело на пути воспитанниц своих и чужих классов, Инна неслась по зале, отыскивая своих друзей.

— Боже мой, эта новенькая толкается, как мужик с барки! — послышался недовольный возглас какой-то чопорной девицы пятого класса.

— У нее манеры извозчика! — вторила ей другая «пятушка».

— Mesdames! Что вы хотите, если ее воспитывали солдаты в полку! — презрительно поводила плечиками третья.

А Южаночке и горя было мало от всех этих замечаний. Она пронеслась через всю залу, сбив с ног какую-то не вовремя подвернувшуюся ей «чужеземку», пославшую ей вдогонку негодующее: Monstre! (Чудовище!) — и уже стояла перед Гаврик и Даней, восседавших на подоконнике.

— Вот и я! Пришла выполнить пари! Не ждали? И раньше бы прибежала, да Фальк наябедничала Крысе. Крыса наказала, поставила у доски. К счастью, угар в классе. Выпустили. Вот она — я! Сейчас же и пари мое исполню!

Южаночка скомандовала:

— Смир-р-рно! Ружья на плечо. А теперь ступай за мною! Шагом марш! — и замаршировала к печке в дальнем углу зала. Здесь между нею и огромным портретом одного из покойных Императоров образовался небольшой уютный уголок. В этот уголок и бросилась Инна в сопровождении своей маленькой команды. Примостившись на краю деревянной скамейки, стащила с ножек и грубые институтские башмаки, и белые нитяные чулки.

— Ага! Вот и сделала, что хотела. А теперь глядите! Раз! Два! Три!

И, вскочив со скамейки, перебирая голыми ножками и звонко смеясь, Южаночка снова понеслась по залу.

Гаврик и Щука, «премьерованные» шалуньи, как их называли в институте, кинулись со всех ног вдогонку за ней.

— Выиграла пари! Выиграла! Ай да Южаночка! Ай да молодчина! — визжала Гаврик, ликующими взглядами окидывая попадавшихся ей навстречу воспитанниц.

— Месдамочки! Смотрите! Какой ужас! Палтова — босая, как какая-то деревенская девчонка! С ума она сошла, что ли?

— Эта Палтова — разбойник какой-то! Подумайте, она держала с Гаврик пари, что три раза обежит босая вокруг залы! — захлебываясь рассказывала Жемчужинка, маленькая девочка.

— Боже! Боже! Но ей достанется от Мильки, если увидит ее, — прошептала высокая Ланская и крикнула мчавшейся навстречу Инне:

— Палтова! Безумная! Остановись! Тебе говорят, остановись же! Обувайся скорее!

Но Южаночка, успела уже сделать два круга, теперь ей оставался еще третий раз обежать залу и тогда пари выиграно, и она докажет свою удаль обеим своим подругам!

Как раз в то время, когда сама она неслась быстро, как призовая лошадь, описывая круг на арене цирка, чья-то худая тонкая фигура незаметно метнулась от входа зала в ее противоположный конец, туда, где между печкой и портретом чернели прюнелевые ботинки и сиротливо белели на скамье нитяные Южаночкины чулки. Подбежать к скамейке, схватить то и другое, сунуть под передник и тем же стремительным шагом вернуться в коридор было для Каролины Фальк делом одной минуты.

В следующее же мгновенье она стояла перед своей теткой, госпожой Брандт, и шептала, закатывая под лоб свои золотушные глазки.

— О, Tante, Tante! О, какой ужас! Она сняла обувь и бегает по залу — босая!

— Кто? Кто бегает босая по залу? Говори же толком, Лина! — испуганно проронила та.

— Палтова, тетя, Палтова. Кому же другому придет в голову такая мысль. Ах, тетя! Вот ее обувь. Я принесла ее тебе! — И Лина протянула злополучные башмаки классной даме.

Между тем, Южаночка, не подозревая предательства, с легким сердцем заканчивала последний круг, под неумолкаемый хохот столпившихся в кучку «чужеземок» и «своих». Неожиданно громкий голос Верховской, стоявшей «на часах» у двери во все время «номера», испуганно крикнул:

— Милька идет! Инна! Палтова! Беги обуваться скорее.

— Выиграла пари, выиграла, — пронеслось в ту минуту по залу ответным криком.

И Южаночка стрелой бросилась к заветному уголку, между портретом и печкой.

Каково же было изумление и даже испуг девочки, когда она не нашла там ни башмаков, ни чулок.

— Ищи под скамейкой! Ищи под скамейкой! — кричала ей в самое ухо Даня.

Инна, а за нею Гаврик и Щука кинулись под скамью.

Но, увы! И там не оказалось злополучной обуви Южаночки!

— Mesdames! Сознайтесь, кто подшутил над Палтовой так глупо и жестоко? — кричала Гаврик, бросаясь от одной воспитанницы к другой.

— Мы не трогали! Мы не брали.

— Никто не мог сделать этого из нас! — слышались тут и там взволнованные голоса.

И вдруг все стихло. На пороге залы появилась г-жа Бранд. Одну минуту она молчала и только обводила проницательным взором присмиревшую толпу девочек. Потом зазвучал ее голос.

— Палтова! Подойди сюда!

Эффект вышел неожиданный. Инна Палтова должна была подняться со скамейки, на которую успела сесть при входе классной дамы, чтобы спрятать поджатые под себя голые ножки, и идти на зов ее воспитательницы.

— Присядь! Присядь к полу! Авось не заметит, — успела шепнуть своему другу на ухо находчивая Даня.