Белые пятна Второй мировой

И.В. Сталин, Председатель Государственного комитета обороны СССР, выступает с речью на военном параде на Красной площади 7 ноября 1941 года.

При этом во время войны произошло множество конфликтов Сталина со своими соратниками. Однако дело никогда не доходило до крайних мер, и Сталин оставался весьма лояльным патроном по отношению к своему окружению. Так, в начале войны Сталин был очень недоволен Андреем Ждановым и Климентом Ворошиловым, находившимися тогда в Ленинграде. Сталин опасался, что город будет сдан немцам, и послал туда Георгия Жукова.

Сохранились переговоры по прямому проводу между Сталиным и подчиненными по этому поводу. Говорил он резко. Обвинил Жданова и Ворошилова во всех смертных грехах, в том числе в неподчинении центру. Несмотря на это, некоторое время спустя он предложил Жданову переехать в Москву и возглавить Главное политическое управление Красной армии, откуда он снял в это время Мехлиса, провалившегося на Крымском фронте. Собственно говоря, Жданов вплоть до смерти играл достаточно значительную роль одного из ближайших соратников Сталина.

Что изменилось в сознании Сталина? Почему он вдруг стал беречь людей, если до этого беспощадно с ними расправлялся за любое несогласие и за любой косой взгляд?

Война – это кризис. Начиналась она, мягко говоря, крайне неблагоприятно. И было совершенно очевидно, что очень многое зависит от усилий, инициативы и готовности людей отдавать себя и работать на победу. Это касалось и рядовых граждан, и высших руководителей. Сталин не мог на себе тянуть всю эту махину, должен был делегировать часть властных полномочий своим подчиненным. То есть позволять им действовать инициативно на тех участках, которые им поручены. Ведь в экстремальной ситуации система не может действовать таким образом, что все сходится в единый центр, как это было ранее. Сталин оставляет в своих руках решение принципиальных вопросов, много занимается военными проблемами, работает с Генштабом, с военачальниками. А вот что касается остальных сфер управления, то здесь каждый из его соратников получает определенный участок работы и несет за него ответственность. Во многом это обеспечило большую подвижность системы и возможность быстрее реагировать на возникающие проблемы.

Более того, с конца 1942 года создаются коллективные органы власти – такие, как Оперативное бюро Государственного комитета обороны, Бюро Совета народных комиссаров, в которых соратники регулярно заседают, решают вопросы без участия самого вождя. Увы, работа этих структур не очень хорошо изучена. Если же обратиться к их протоколам, то мы видим, что только небольшой процент принятых решений подлежал утверждению Сталиным. Им приходилось увязывать огромное количество проблем. Куда направить сталь, куда направить марганец, где открыть шахту, где закрыть… Естественно, Сталин физически не был в состоянии все это осмыслить и какие-то важные вопросы согласования и координации отдавал на оперативный уровень.

На первых порах многие еще работали по старым, довоенным, чиновничьим законам. Когда какой-нибудь нарком мог прийти со своим предложением к Сталину и просить под это предложение деньги, ресурсы. А потом выяснялось, что такое решение не вписывается в общую систему. Получалась полная разбалансировка, ручное управление не работало. И тогда все перешло в систему кураторства. Скажем, Маленков занимался производством самолетов, Берия – боеприпасов, а Молотов – танков. И каждый в своей сфере согласовывал между различными наркоматами то или иное решение, и только потом это все передавали Сталину. А когда возникли эти органы – Оперативное бюро и Бюро Совнаркома, они поделили между собой функции очень просто: Оперативное бюро занималось в основном военными отраслями, а Бюро Совнаркома занималось отраслями в большей мере гражданского населения и сельским хозяйством. Хотя, конечно, во время войны между военными и гражданскими отраслями грань была весьма условна.

С точки зрения системы высшей происходят достаточно важные изменения. Сталин делегирует не только какие-то оперативные функции своим соратникам, но и дает им право коллективного решения вопросов, а сам как бы держит руку на общем пульсе. И этот механизм коллективного руководства, оперативной самостоятельности означает, что создается некая новая система в рамках, конечно, сталинской диктатуры. Просто диктатуры бывают разные, с разной степенью централизации, с разной степенью прав и бесправия соратников, которые окружают диктатора. И это имело далеко идущие последствия, потому что в той или иной степени система, утвердившаяся в годы войны, продолжала, хоть и с колебаниями, действовать и после войны.