Белые пятна

Прокуратурой расследуется уголовное дело о хищениях социалистической собственности в крупных размерах на Васильевской птицефабрике. Верхолетовым Н. П. и другими должностными лицами фабрики было присвоено несколько тысяч рублей, кроме того, еще большие суммы были переплачены бригадам по заведомо завышенным нарядам. Организатором совершения данного преступления является директор фабрики, депутат сельского Совета Верхолетов Н. П. Прошу в срочном порядке решить вопрос о даче согласия на привлечение его к уголовной ответственности…

В. Дворянинов, прокурор Ленинского района г. Пензы».

«Прокурору Ленинского района г. Пензы тов. Дворянинову В. И.

…Исполком сельского Совета отмечает, что т. Верхолетовым проводится большая организаторская работа среди избирателей. Им построена (так в тексте: «Им построена». — А. В.) дорога с асфальтовым покрытием длиной 6,5 км и проведен водопровод… Он возглавляет большое сельскохозяйственное предприятие, отдает ему много сил и энергии… Учитывая вышеизложенное, исполком решил: согласия на привлечение к уголовной ответственности депутата Верхолетова Н. П. не давать.

А. Дымнова, председатель сельского Совета».

Думаю, прокурору было не очень легко понять смысл простого, казалось бы, прозрачного даже ответа. Не очень легко — потому что письма «туда» и «оттуда» были совершенно о разном. Настолько о разном, что обмен посланиями сильно смахивал на диалог глухонемых.

Прокуратура писала о том, что Верхолетов организатор тяжкого преступления. Исполком на это отвечал, что «он построил» дорогу.

Прокуратура писала, что Верхолетов участвовал в присвоении нескольких тысяч рублей. Исполком отвечал, что он работает среди избирателей.

Прокуратура писала, что Верхолетов нанес фабрике большой материальный ущерб. Исполком отвечал, что он отдает этой фабрике «много сил и энергии».

Как бы там ни было, все определяла последняя фраза: «…согласия не давать». Предстояла борьба. Прокуратура решилась. Советник юстиции Валентин Ильич Дворянинов обратился в исполком райсовета — просил образумить коллег из низового звена. А следствие тем временем продолжалось. Всплывали новые факты. Оказалось, что за счет фабрики были посланы на учебу несколько человек — им выплатили стипендий на пять с лишним тысяч рублей. Люди эти ни до, ни после учебы на фабрике не работали. Ни единого дня! Ради чего потеряла фабрика еще несколько тысяч, осталось неясным.

Обнаружилось также, что утки непостижимейшим образом продолжали с фабрики «уплывать». Скорее всего, они «уплывали» в «нужные руки». Вместо уток живых появлялись «утки» бумажные — лаконичные акты о том, что «селезни заклевали уток в пути». Ни селезней этих, ни уток, хотя бы заклеванных, никто не видел в глаза. Никто не считал. Просто ветврач сообщал: заклевано столько-то. Директор накладывал резолюцию: списать. И они исчезали — из отчетов, из памяти. Растворялись, как миражи.

Пока выяснялось все это, пришел ответ из райисполкома.

«…Верхолетов Н. П. имеет большой опыт организаторской и хозяйственной работы. Зарекомендовал себя инициативным, трудолюбивым специалистом и руководителем. Под его руководством коллектив из года в год добивается повышения производственных показателей… Тов. Верхолетов проводит большую воспитательную работу среди населения… На основании вышеизложенного в даче согласия на привлечение Верхолетова Н. П. к уголовной ответственности отказать.

Н. Аристов, председатель исполкома райсовета С. Щипанова, секретарь исполкома».

Никто не требует от исполкома, чтобы он без проверки, без обсуждения лишил депутата особых гарантий, которые ему предоставил закон. Чтобы механически проштамповал: «Согласиться». Можно было предположить, что исполком попробует опровергнуть какие-то доводы прокуратуры. Усомнится, к примеру, имело ли место хищение. Выскажет предположение, что с ним затевают расправу. Выдвинет версию, что директор допускал нарушения ради дела — не ради личного блага. Доводы эти были бы вздорными, от истины бесконечно далекими, но все же были бы доводы. А тут ведь — опять о другом. Решительно о другом.

Об упорстве, с каким солидные, уважаемые товарищи пытаются оградить от ответственности «сильную личность», доложили прокуратуре республики. В дело вмешался заместитель прокурора РСФСР Николай Семенович Трубин. За его подписью ушел в прокуратуру области такой документ: