Белые призраки

Мы долго сидели в тот вечер, и я слушал воспоминания Медведева о Вальке Семенове, о добром и мужественном его характере, с особой силой проявившемся в годы войны. Вот часть из его рассказов.

— Семенова я знал давно, — начал Медведев. — Он был вместе со мной заброшен по воздуху в тыл врага. Поздней осенью сорок третьего года нам пришлось перебазироваться из Цуманских лесов, что на Волыни, ближе к Ровно. Совершая поход, отряд расположился на дневку в большом селе Верхополье.

День был пасмурным. Резкий ветер прохватывал насквозь, и колючая снежная пыль обжигала лицо, засыпала уши, набивалась в рукава полушубков и шинелей.

Во второй половине дня погода улучшилась: ветер стих. Солнце стояло на горизонте огромным огненным шаром, когда мы с Николаем Кузнецовым вошли в штабную хату. Нас вызвал дежурный по гарнизону — застава задержала старика поляка, показавшегося подозрительным.

Задержанный — невысокого роста щуплый дедок, по его словам, шел из родного села в другое к дочери. Дорога проходила у самой околицы Верхополья, где наши ребята и задержали деда. Я спросил старика, есть ли у них в селе немцы. Он ответил:

— Нет, но иногда приезжают.

— Партизаны действуют в вашей местности? — спросил Кузнецов.

Старик замялся, заморгал глазами, пощупал реденькую бородку и, вздохнув, сказал:

— Да, были у нас партизаны недавно. Недобрые люди. Обижают народ.

Мы переглянулись с Кузнецовым. Недавно к нам поступили разведданные о группах подозрительных людей, которые называют себя партизанами, но поведением своим, грабежами и насилием компрометируют партизан.

«Не исключено, — писали разведчики, — что эти группы заброшены сюда немцами с целью компрометации истинных партизан».

— Попроси его, Николай, — сказал я Кузнецову, хорошо знавшему польский язык, — пусть он подробнее расскажет о поведении этих «недобрых партизан».

По словам старика, «партизаны» ворвались в село, стали забирать у жителей скот, одежду, даже отобрали у девчат красивые платки. Оставили десятки семей без посевных семян и зерна, перепившись, учиняли драки со стрельбой. Затем ушли.

— Слава богу! — добавил старик. — Через день в село пришли другие партизаны — добрые, — лицо деда оживилось, и он, нагнувшись ко мне через стол, сказал: — Вот это партизаны настоящие! Догнали тех насильников, отобрали наши вещи, спасибочко им! Вернули наш скот и зерно — дай им бог здоровья…

Кто были эти «добрые партизаны», дед не знал. Ни фамилий бойцов, ни командира назвать он не мог. Кузнецов задумался. Помолчав, он сказал мне:

— Я начинаю догадываться, кто эти «добрые партизаны». В самом деле, Дмитрий Николаевич, маршруты, по которым шли наши группы, совпадают с маршрутом тех самых «добрых партизан», о которых говорит этот дед. Это наши ребята. Я убежден — виден «почерк» Вальки Семенова.

Я велел дежурному вызвать Семенова в штаб.

— По вашему приказанию явился, товарищ командир!

Стоя у двери, подтянутый, стройный даже в тулупе и валенках, обвешанный оружием, улыбаясь, Валентин весело глядел на меня и Кузнецова.

Обратившись к старику, Кузнецов спросил, указывая на Валентина:

— Знаете этого командира?

Старик внимательно взглянул и просиял:

— О-о! То есть тэн добжи пан партизан-командир!..

— Ну что я сказал? — обернулся ко мне Кузнецов. — Я сразу почувствовал «почерк» Семенова!

— Молодец, Валентин! — не удержался я. — Местные жители о тебе хорошо отзываются.

— Служу Советскому Союзу! — весело ответил Семенов.

* * *

Здесь Медведев остановил свой рассказ, какая-то новая мысль овладела им.

— Знаешь, — произнес он задумчиво. — Я думаю, это было здорово, что партизаны в те годы были рядом с нашими людьми, страдавшими в оккупации. Ведь дело не только в том, что мы били врага. Дело и в том, что это помогало нашим людям выстоять. А сколько было радостных минут… Вот хотя бы концерт, который устроил Валька Семенов и его друзья для детей. Отличный получился концерт!.. Послушай!

…Был канун Нового года — года, в котором ждали конца войны, победы, прежнего счастья, года, за неисчислимыми муками, бедами и лишениями военных лет казавшегося таким далеким.

Отряд Дмитрия Медведева расположился в окрестностях большого украинского села Верхополье, а вокруг, в соседних селах, стояли крупные гитлеровские гарнизоны.

Утром в хату, служившую квартирой и штабом Валентину Семенову — командиру группы разведчиков-кавалеристов, с шумом вошли его друзья Мажура и Сергей Шишмарев.

— Валентин! — пророкотал Мажура, разгоняя рукавицами белые клубы морозного воздуха. — Ты знаешь, какой завтра день?

— Предположим, — усмехнулся Семенов, — канун Нового года.

— Так вот, — возбужденно зачастил вступивший в разговор Сергей Шишмарев, — мы пришли к вам, товарищ командир, с предложением: хотим отметить наступление Нового года. Очень хорошо бы провести здесь в деревне новогодний вечер для детей, маленький такой детский праздник. И родителей пригласить. Все-таки четвертый год под немцем. Натерпелись они всякого. Да еще кое-что мы придумали.