Белые шнурки (СИ)

Все три условные звена околополитики безусловно подвергались и подвергаются конвергенции, то есть взаимопроникновению одного в другое. Так «ультраправые» организации по мере роста профессиональных русских в числе их лидеров часто мутируют в «центристов», а «центристские» нейтральные организации типа некоторых подразделений ДПНИ при условии преобладании «бригад» в личном составе либо контроле со стороны их лидеров превращаются в легальное крыло, прикрывающее все тот же бандитизм.

Огромная глупость со стороны государства — непонимание и игнорирование этих процессов. Деньги из Администрации Президента запросто могут оказаться в кармане какого-нибудь «Фольксштурма» при посредничестве профессиональных русских, поскольку далеко не факт, является ли финансируемая «управляемая» оппозиция управляемой сверху, а не снизу. У поводка два конца, и хвост научился замечательно вилять собакой. Умные люди многократно осваивали финансовые потоки и административный ресурс государства — причем от рейдерского захвата отдельных кремлевских проектов типа подразделений «Наших» до эффективной подставки «контролируемых» лидеров под государственную опеку, где результатом были прямые издевательства над государственным режимом.

Вторая группа идиотов — идеалисты от Движения, искренне полагающие что общак пополняется святым духом а лидеры националистических организаций питаются амброзией. Стоит кому-то начать привлекать к правой теме финансовые потоки, так сию же секунду раздаются крики про то, что «продались». Между тем дорога к «профессиональным русским» лежит обычно не от финансового успеха, а от нищебродства: таковым как правило становится премудок, которому кто-то случайно дал денег. Те же, кто научились их зарабатывать сами, а потом смогли привлечь деньги к общим интересам, имеют гораздо меньше причин для личной продажности.

Вывод из этого следует очень простой: если для государства выгодным является процесс финансирования премудков для так называемого «оттока националистов от радикальной деятельности» в рамках контролируемой оппозиции, то для Движения выгодно не сотрудничать с премудками, что гарантирует провал, а захватывать околополитиче-ские бренды «центра» изнутри и делать их полезными. При этом нужно своевременно менять как эти бренды, так и личный состав их функционеров, которые рано или поздно начинают работать в свой карман. Сколько бы не тасовали аббревиатуры и бренды разных организаций, расклад со времен распада РНЕ не меняется совершенно, а меняются только вывески и изредка — личности фронтменов, которые кочуют из одной структуры в другую.

Изложенное выше и составляет собой сущность правой «околополитики» — в отсутствие прямой возможности участвовать в институтах власти, вся грызня характеризуется только и исключительно борьбой за политические инструменты и финансовые потоки. Как и в случае с прямым действием не идея являлась основным движущим механизмом появления банд, так и тут уместно говорить не о конфликте национал-патриотов с национал-социалистами, а про совершенно очевидный конфликт интересов. «Околополитика» как и ее старшая сестра политика вещь очень жесткая и рациональная, и совершенно не терпит идеалистов и веру в чудеса.

* * *

Теперь вернемся к теме регионов. Вообще нужно отметить, что место региональных отделений во всевозможных правых политических организаций довольно забавное. Каждая региональная ячейка, даже из трех человек формата кружка с собраниями на чьей-то кухне, изо всех сил верует в Центр и великую московскую структуру, которая по умолчанию сильная и могучая. Когда я первый раз оказался в Москве в компании этих деятелей, то с удивлением выяснил: главным критерием фаллометрии было. количество региональных организаций! «Пусть у нас тут в Москве жопа, зато регионы даааа!»

Эта ситуация привела к тому, что и Москва, и регионы существовали финансово самостоятельно, в то время как какие-то деньги были исключительно в Москве. Это раз и навсегда похоронило любые серьезные формы региональной политической активности, которая в условиях отсутствия денег свелась к сайтам, граффити, листовкам и малочисленным массовым мероприятиям. Пока в Москве развивался довольно крутой и представительный «Русский марш», регионы проводили очень жалкие и убогие манифестации. У нас эта затея имела чуть больший успех чем в большинстве регионов, чему будет посвящена отдельная глава — но тоже не особо удалась.