Белые шнурки

— Скауты на то и нужны, чтобы дать возможность подготовить торжественную встречу. Но там, где нужно НАМ!

Прохожие сторонились толпы молодежи, идущей коротким путем к месту назначения. Глаза идущих на глазах делались пустыми, а выражения лиц, в семейной обстановке самых обычных и даже иногда симпатичных — превращались в жутковатые оскалы. Каждый идущий перебарывал в себе страх и жалость, и внутренне готовился к тому, чтобы калечить и бить, под воздействием вбрасываемого в кровь адреналина. Виктор зажмурился от удовольствия: ему уже давно это предвкушение доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие. Как будто за плечами распускалась огромная черная тень, возвышающая его над остальными смертными — в эти минуты пропадал обычный молодой пацан, каких тысячи, а появлялось на свет крайне злое, хищное и безжалостное создание. После всех бесчинств, которые он сотворил на своем жизненном пути, из души Виктора начисто пропали страх и сомнения — он их просто исчерпал. Взгляд сканировал окрестности в поисках противника, но на пути до конечной точки им не встретился никто.

Во дворе их ждали около двадцати человек. Там же стояла видавшая виды девятка с какими-то мелкими криминальными деятелями, желающими принять участие. Все ключевые фигуры были на месте; и каждую минуту к толпе подтягивались новые участники. Буквально только что во дворе стояла стайка молодежи — и вот через считанные минуты там была толпа. Виктор с удивлением обнаружил, что едва ли две трети можно отнести к Движению — все больше становилось незнакомых мужиков и парней. Каждая минута работала на пользу «Варягу», поскольку двор как водоворот притягивал все новых гостей со всего Уралмаша. Шли просто так, тащили палки, несли бутылки и арматуру. Особенно трогательно повели себя три пожилых ранее судимых алкаша, забросивших стаканы и газетку с домино, и вооружившиеся топором и двумя железными трубами.

Враги задерживались. Прошло десять минут, потом пятнадцать. Потом полчаса. Во дворе уже было буквально тесно — с приличного расстояния оттуда доносился гул как из пчелиного улья. Наконец разведчики М. донесли что был пропален вражеский скаут. Все затаив дыхание наблюдали, как к двору приблизились две тощие фигуры. посмотрели на толпу, и удрали в ужасе.

Всем уже надоело ждать. Кто-то притащил водку, кто-то гитару; из «девятки» поднимались густые клубы воскуриваемой травы. Уже поступили донесения о машине ППСМ, вставшей в некотором отдалении — вот-вот должны были появится силы правопорядка. Собравшиеся откровенно начали ржать. Спустя сорок минут после назначенного времени, когда во дворе собралось уже гораздо больше ста человек на говне всех возрастов, со стороны оппонентов поступил звонок. Все отменялось.

Следуя известной стратегической мудрости, победа была достигнута без сражения. «У-рал-маш!!! У-РАЛ-МАШ!!! ЗИИИГ? ХАААЙЛЬ!!!» — победно разнеслось над двором.

* * *

Вечер между тем только начинался. «Вы куда? Мы бухать!» «А мы — акционировать!»

— неслось отовсюду. Человек двадцать двинулись в сторону метро; а не менее пятидесяти — продолжать вечер. Победа окрыляла, и вместо расправы над скинами вечер окрасился кровью их врагов. Виктор, М. и несколько бойцов вписались в переполненный в час пик трамвай, где состоялась одна из самых плотных и жестких акций на памяти многих участников тех событий.

Трамвай был переполнен до состояния «как сельди в бочке», и вся акционирующая группа оказалась буквально прижата к двум лицам кавказской национальности. И в этой ситуации началось самое необычное избиение какое можно себе представить — не имея никакой дистанции наши герои буквально рвали на куски своих жертв вплотную. Туда-сюда сновало шило, неслышно пробивая кожаные курки жертв; со всех сторон несся мат от пассажиров и жуткий вой тех, кому не повезло. «Дюймовый удар» Брюса Ли не шел ни в какое сравнение с этим изысканным мероприятием. Один легковесный парень подтянувшись на поручнях нашел место для классического действия — оттуда лупил тяжелыми ботинками, будучи со всех сторон сжатым соратниками. Для многих пассажиров эта остановка показалась вечностью, а когда клубок распался и нападавшие скрылись, их жертвы так и остались стоять, сжатые людской массой. Лишь спустя некоторое время по пятнам крови от ранений шилом стало ясно, что с ними произошло. Бригада между тем продолжила зачистки по всему району, которые закончились поджогом вьетнамского общежития и грандиозной пьянкой на полночи по случаю победы.