Белые волки. Часть 3. Эльза (СИ)

Служанка выпорхнула в дверь, а Северина осталась, не зная, то ли плакать ей, то ли смеяться. Страх, которому прежде она запрещала разыграться, чтобы не спутать себе же карты, теперь навалился со всей силой. Какой же жуткий брат у Димитрия. Когда смотришь ему в глаза… там ведь нет ничего человеческого. И Северина стояла с ним в этой комнате, один на один, беззащитная, балансирующая словно на острие ножа, и вряд ли кто-то когда-либо узнает, чего ей стоило удержать лицо.

"Я безумна, — подумала она, прокручивая в голове каждый шаг плана, — я свихнулась, раз решилась на такое. Боги, но как же мне нравится эта игра"

Мимолетный шок прошел, и Северина легко вскочила на ноги, собираясь переодеться. В ее теле вновь забурлил адреналин. Десять минут на переживания — и хватит, впереди новый акт пьесы, и так уж получилось, что в нем ей отведена ведущая роль. Может, все-таки, сказать Яну или кому-то еще? Попросить охрану? Поколебавшись, Северина решительно отмела сомнения. Ее триумф не будет полным, если придется его с кем-то разделить. Она не сможет доказать друзьям, что изменилась, ее достижений не заметят, весь масштаб ее жертвы не оценят и не поймут. Северина слишком много лет провела незаметной, никому не нужной и недооцененной девочкой, только боги знают, на какие шаги ее это толкнуло, и теперь уже взрослая лаэрда очень боялась повторения своих кошмаров. Она хочет принести пользу. Одна. Сама. Чтобы начать уважать себя снова.

И она ее принесет.

Невысокие каблучки туфель звонко стучали по коридорным плиткам, а копна блестящих волос энергично подпрыгивала на спине, когда Северина отправилась на выход. Проходя мимо малой гостиной, она зацепилась взглядом за мужскую фигуру и замедлила шаг. Ян сидел за столом, тяжело навалившись на него грудью и обхватив руками голову, а перед ним красовалась полупустая бутылка виски и стакан. Северина остановилась на пороге, запах ее духов поплыл по комнате, Ян повел носом и повернулся.

— Уходи, — пробормотал он заплетающимся языком, пытаясь разглядеть ее из-под тяжелых век, — хватит мне сниться. Пошла прочь.

Последние слова он подкрепил характерным движением руки, но от широкого размаха сам чуть не свалился на пол.

— Что ты делаешь, Ян? — вздохнула Северина.

И она еще хотела звать кого-то с собой на подмогу. Да на что эти мужчины вообще способны в критический момент? Димитрия ничто не интересует больше, чем его собственный наверняка очень богатый внутренний мир, Алекс наслаждается каникулами за решеткой, а Ян… он, видимо, решил, что немного отдыха и расслабления именно теперь ему не повредит. Северина сложила руки на груди и притопнула ножкой, наблюдая, как ее собеседник подливает себе еще.

Тот бросил ей хмурый взгляд.

— Лечусь собственным лекарством, — Ян отодвинул стакан и принялся загибать пальцы: — я им Сиятельство лечил, я им Алекса лечил, а теперь, вот, и себя врачевать приходится.

Он залпом опрокинул порцию виски, поморщился и принялся наливать еще, расплескивая мимо.

— Ну и как, помогает? — уточнила Северина.

Ян грязно выругался и отрицательно покачал головой:

— Хреновый из меня доктор.

Она вздохнула и уже хотела уйти, оставив его развлекаться, но услышала:

— Волчица…

Стоя к Яну спиной, она закрыла глаза. Сколько еще он будет мучить ее, называя так? Сразу вспомнились их вечера, их ночи, моменты скупого украденного счастья. И другие моменты тоже вспомнились. Как Ян вставал перед ней стеной, загораживая собой господина. Защищая Димитрия от нее, а не наоборот. В сердце образовалась горечь, и во рту — тоже. Северина напомнила себе о плане, поклялась, что вот сейчас сделает шаг через порог и уйдет. И сделала шаг.

Жаль, что не в том направлении. Ян схватил ее за руку — от этого прикосновения тут же побежали мурашки — прижался горячими губами к пальцам. Северина отвернулась, желая его оттолкнуть и не в силах сделать это.

— Я не могу забыть тебя. Слышишь? — прошептал он, целуя ее руку, разрывая в клочья самообладание, а ведь отвлекаться от роли, расстраиваться было нельзя. — Когда ты меня послала… и все правильно, я ведь заслужил… но ты не должна… я умоляю тебя… ты не должна этого делать…

— Чего я не должна? — нахмурилась Северина, пытаясь продраться сквозь его пьяную речь.

С какой-то невыносимой тоской и нежностью Ян посмотрел на ее живот.

— Ты. Не. Должна. Делать. Глупостей, — заставляя себя говорить четче, буквально по слогам, сообщил он. — Ты же сейчас не идешь, чтобы… чтобы его…

— Боги, Ян, — от возмущения Северина даже выдернула руку и отступила на шаг назад, сообразив, что он имеет в виду угрозы, которые она выкрикивала мужу при всех в порыве ярости. — Ты что, всерьез решил, что я смогу убить собственного ребенка?

Ян как-то неопределенно мотнул головой. Северина не была уверена: возможно, в его состоянии это означало намерение пожать плечами. Вся ее обида тут же схлынула.