Белые волки Перуна

Владимир трёт ладонью подбородок и хмурит брови. Вроде и нет соперников ныне у киевского князя, а далеко не всё зависит в славянских землях от его слова. Даже здесь, в Киеве, оно не всегда закон, потому что кроме слова княжьего есть ещё слово боярское, и слово вечевое, и обычаи есть, по которым деды-прадеды жили. И чем дальше от Киева, тем меньше власти у Великого князя. Каждая старшина, что кривецкая, что новгородская, что древлянская, что вятская, что радимитская, требует своих князей-воевод и только на то соглашается, чтобы принять их из рук Великого князя. А слово присланного воеводы в тех землях значит ровно столько, сколько он привёл с собой мечников. Вот и призадумаешься тут. Если князь Владимир начнёт враждовать с волхвами, то они много могут попортить ему крови. И не одним ведовством сильны Перуновы ближники. Только в походе Владимира на Киев участвовало триста пятьдесят Белых Волков, а ещё большой вопрос - всех ли своих мечников показал князю кудесник Вадим. После того как Владимир утвердился на великом столе, Волки рассыпались по разным землям - Ладомир ушёл воеводой на Плешь, Бирюч сел среди радимичей, Плещей - среди вятичей, и ещё с десяток можно насчитать воевод, прикрывающих плечи волчьими шкурами. Так что если кудесник Вадим скажет своё слово против Владимира - слово это будет весомым.

По мысли Хабара, не станет Владимир из-за Басалая связываться с волхвами, но призадумается. Горд Великий князь и властвовать любит, а волхвы уж слишком жадно от него эту земную власть отгребают, чтобы он спокойно взирал на их старания.

Попал новгородец своими рассуждениями в самую точку - окончательного слова Великий князь так и не сказал, сославшись на то, что следует выслушать обе стороны. Но мало кто из старшины сомневался, что Басалай останется при своих, а потому и приуныли бояре, покидая княжьи палаты.

Владимир тоже собой недоволен. И даже не Блудовы земли его заботили, а недовольство старшины усилением волхвов и ростом их влияния на чёрный люд. А Великому князю это усиление выгодно?

Боярин Шварт звал Владимира на двор, взглянуть на жеребца привезённого из дальних стран, но князь только рукой махнул в раздражении. Один ныне князь в землях славянских, но так будет не всегда. И Всеслава разродилась Святополком, к величайшей Владимировой досаде, и Рогволдова дочка родила Изяслава. И как только сыновья Владимира войдут в возраст, так сразу и начнут тягать их себе племенные старшины, подбивая на смуту. А чем удержать всех под своею дланью? Кровью? Страхом? А что ещё остаётся делать, если на Руси уважают только силу. Не применив силу, даже собственные пальцы нельзя сжать в кулак, а что же тогда говорить о племенах, которые за различиями не видят общего.

Раньше кудесник Вадим, то ли из гордости, то ли из скромности, держался ближе к скотному двору, а ныне без спроса входит в княжьи палаты. Впрочем, на этот раз недовольство Владимира было несправедливым - звал он первого ближника Перуна для большого разговора.

И вновь, в который уже раз, поразили Владимира глаза старца - пронзительные и холодные, словно незабудки вмерзшие в лёд. За год борода и волосы Вадима стали длиннее, а более ни в чём не изменился кудесник - те же белые порты и та же белая рубаха. И ноги босы, но поразительно чисты, словно его на руках несли с Перунова холма до княжьего Детинца.

- Людей объединяет вера, князь Владимир, а кровь и страх - только дополнение к ней. Если все славянские племена и роды признают бога Перуна главным, а всех остальных богов старшиной при нём - это и будет основой единения. Так и получится, что Перун один наверху, а Великий князь один на земле, и только они вправе карать и миловать. А коли спускаешь ты волхвам младших богов хулу на Перуна, то и бояре начинают лаять тебя. Если нет порядка среди богов, то откуда же взяться порядку на земле.

Нечто подобное Владимир уже слышал и от Добрыни, и от самого Вадима, когда Перуновой стрелой летел к Киеву. Не только слышал, но и прислушивался, и надо признать - не прогадал. Сидит он теперь на киевском столе. Правда, забот у него с тех пор не убавилось, а скорее прибавилось.

- В ятвяжских землях силу взял кудесник Велняса, и из земель ятвяжских эта зараза переметнулась на земли кривецкие и радимецкие. Волхвы Велнясовы отказываются признавать Перуна главным богом, а значит, становятся опасны и для власти Великого князя - жди беды в землях кривецких и радимитских. Чтобы противостоять Велнясовым печальникам, Ударяющему богу нужны крепкие мужи, а потому и принял он в свою ближнюю рать боярина Блуда.

- Вместе с землями? – прищурился Владимир.

- Слабых из его семьи мы поддержим, а борзые родовичи вроде боярина Басалая и без того в жире плавают.