Белый

Я смотрю вверх, пытаясь понять, о чем, черт побери, она говорит, и вижу Эдди. С широко открытым ртом она стоит в дверном проеме и смотрит на нас. Ее взгляд застыл на мне, я вижу в ее глазах страх, а потом она выбегает из комнаты.

— Блядь! — вставая, говорю я, хватаю свои штаны и натягиваю их. — Что она видела?

Сора где-то в своем счастливом месте, будто выкурила грузовик гребаной травы, так что мне приходится повторить вопрос дважды, чтобы добиться ответа.

— Думаю... все. Ты же знаешь. Я обожаю зрителей.

У меня нет права злиться. Много кто видел нас до этого, и меня никогда такое не волновало. Она в курсе, именно поэтому смотрит на меня с выражением веселья на лице.

— Тебе она нравится... и ты трахался со мной?

Я не удостаиваю ее ответом. Вместо этого просто качаю головой и сваливаю, чтобы найти Эдди. Черт возьми, и что я ей скажу? Хотя должен бы думать о том, как спросить, какого хрена она вообще подсматривала за тем, как я с кем-то трахаюсь...

Глава 12

Эдди

Я не собиралась пялиться и не хотела увидеть, как он трахается с другой женщиной, да еще вот так. Какого хрена они вообще делали? Это было страшно. Я даже подумала, что, в конце концов, он ее убьет. Даже приготовилась закричать. Но когда заметила жажду в ее глазах, то, как она смотрела на лезвие ножа у своего горла... она сама этого хотела. Почему кто-то может желать такого? Я туда пришла, чтобы забрать свои туалетные принадлежности и отнести их в ту комнату, где теперь сплю. Но когда открыла дверь и увидела, что там происходит, у меня просто ноги приросли к полу — я была неспособна сдвинуться с места.

Выражение его лица, то, как оно... напряглось, а в следующее мгновение расслабилось. Чистое блаженство охватило Джейка. Это было похоже на игру, очень сексуальную, очень опасную. Я не могла не смотреть. Хотя мне и хотелось сбежать, а не наблюдать за ними.

Я заперла дверь в спальне, когда влетела туда. Сначала он не увидел меня, но она — заметила. И теперь мне слышны его тяжелые шаги в коридоре. Я знаю, что это именно он. Дверная ручка поворачивается, но сама дверь не открывается. Он стучит по ней один раз. Я сажусь на кровать и смотрю на дверной проем, словно наверняка знаю, что у него есть ключ, и он уже готов на меня наброситься.

— Эдди, открой дверь, — доносится из-за двери, но я предпочитаю игнорировать его и остаться на месте.

Он стучит снова, потом становится тихо, и затем я слышу его удаляющиеся шаги, гадая, что происходит. Но еще важнее, что мне теперь делать?

Мои мысли прерывает звук скользящей вверх оконной рамы. Потом, как чертик из табакерки, показывается Джейк. Он ухмыляется, подтягивается выше и влезает в комнату целиком.

— Ты только что... поднялся на два этажа вверх, чтобы просто влезть в окно?

Он вытирает грязь со штанов и смотрит на меня с широкой улыбкой.

— Неа. Разве ты не знаешь? Я гребаный Супермен. Я, блядь, просто прилетел. — Он подходит, и я буквально перелетаю, оказываясь на другом конце кровати. Заметив это, Джейк останавливается. — Теперь ты меня боишься, да, Золотце?

Хочется вычеркнуть это слово из его словаря. Ненавижу его.

— Тебе такое нравится?

Его улыбка становится злой.

— Нравится? Ну... наверное, можно и так сказать. Хотя, скорее, это больше, чем просто «нравится». — Он подмигивает и подходит ближе.

— Да что с тобой такое?

Джейк останавливается на полпути, его лицо застывает, и низким голосом он говорит то, что мне совершенно не нравится:

— Эдди... ты принцесса. Ты не понимаешь всего этого — боли, пыток. Все это оставляет шрамы. И, Эдди, эти отметины не удалить. Ты можешь либо жить с ними, либо стесняться их до чертиков. А я живу с ними. Теперь боль и пытки — это мои постоянные спутницы. Я выстрадал это гребаное право. Так что, прежде чем начнешь осуждать направо и налево, подумай хорошенько, не стоит ли для начала попридержать коней.

Я в шоке. Полном и абсолютном. Он смотрит на меня, ждет моей реакции. Хочу выплеснуть все, что накопилось, наружу, но мне не хочется говорить.

— Это приносит тебе удовольствие?

Он кивает.

— Почему не нормальный секс? У кучи людей секс нормальный. Почему ты не такой?

— Норма и я — это вещи несовместимые. Я как сухой лед — дотронешься, и будет обморожение, будешь держать дольше — обожжешься. Я не яркое солнышко. Сам сгораю, даже в этой дикой красоте.

Хочу сказать, что он неправ, и что он не горит. Я мало что о нем знаю, но уверена, он неправ.

* * *

Неделя пролетает, прежде чем я это осознаю. Остаюсь в комнате, практически не покидая ее, пока не слышу рев мотоциклов и не иду посмотреть, что там такое. Проявив любопытство, я выяснила пару интересных вещей. Джейк — главный босс, президент этого клуба. Все уважают его, как мужчины, так и их жены. Не так, как меня, полагаю.