Белый Дух

– Что ж, – Рейтер пожал плечами и опять посмотрел на Герду, – ты поезжай, а я тем временем позвоню туда, выясню, в чём дело.

Они вышли все вместе. В дверях подъезда Рейтер, проверяя карманы, спохватился:

– Что за чёрт! Герда, дай мне ключи, я, похоже, забыл у тебя пропуск. В Институте я верну тебе ключи. А если ты задержишься по какой-то нелепой причине до вечера, то я буду ждать у тебя на квартире.

Она достала из нагрудного кармана ключи и протянула их Рейтеру. Он слегка подмигнул ей, подбадривая.

Более трёх часов Герда просидела в серой камере, чувствуя себя почти оглушённой неожиданным арестом. В том, что это был арест, сомневаться не приходилось. Она слышала, что в гестапо иногда люди попадали по ошибке и что их, разобравшись, отпускали. Но сердце подсказывало ей, что произошедшее с ней носило отнюдь не случайный характер. Она сидела за небольшим столом, безвольно бросив голову на руки, и неподвижным взглядом смотрела в дальний угол камеры. Из-за стены доносились чьи-то крики.

Когда в дверь вошёл невысокий мужчина с редкими волосами, прилизанными и аккуратно разделёнными на пробор, Герда почти вскочила со стула.

– Здравствуйте, – сказал мужчина.

Его наружность была настолько невзрачной, что Герда приняла бы его за уборщика, зашедшего смахнуть пыль со стола, но значок СС, красовавшийся на сером галстуке, говорил о другом.

– Как вы себя чувствуете? – вкрадчиво спросил мужчина.

– Почему я здесь? – мрачно проговорила Герда.

– Сейчас мы с вами во всём разберёмся, – по-прежнему вкрадчиво продолжил мужчина. – За этим я и пришёл.

– Вы следователь?

– Да. Вы догадливы. – Следователь сел на стул и положил перед собой блокнот. – Вам очень идёт форма СС.

– Благодарю. Но давайте перейдём к делу и закончим побыстрее это недоразумение.

– Да, да, недоразумение, – закивал он и улыбнулся. – Чтобы расставить все точки, нам надо выяснить некоторые вопросы, касающиеся смерти гауптштурмфюрера Брегера.

– Я уже давала показания по поводу его самоубийства. – Герда устало опустилась на стул. – Меня из-за этого привезли в гестапо? И почему в гестапо? Почему этим вопросом вдруг занялась не криминальная, а политическая полиция?

– А вы настаиваете, что это было самоубийство? Вы продолжаете настаивать, что из пистолета стреляли не вы?

– Что? О чём вы говорите? Почему я должна была убивать его? Какое свинство думать так обо мне! – Герда почти перешла на крик. – Да Людвиг был моим женихом, если вам угодно!

– Женихом? Любопытно. А со штандартенфюрером Рейтером вы всё-таки встречались, будучи невестой Брегера, не так ли? Надо полагать, ради карьеры?

– Вас это не касается. Не суйтесь в мою личную жизнь! – вскипела Герда. – Я состою в партии с 1937 года и ни разу не дала повода усомниться в моей преданности Рейху! Моя личная жизнь принадлежит только мне!

– У члена партии нет личной жизни, – почти равнодушно отозвался следователь. – Жизнь любого из нас без остатка принадлежит Рейху. Так что о ваших сексуальных сношениях мы имеем право спрашивать всё без стеснения. Кстати, сколько раз вы вступали в связь с мужчинами неарийской расы?

– Никогда!

– А с Вацлавом Галеком? Вы отдаёте себе отчёт, что нарушили закон о расовой чистоте?

– Но мне было велено… – Герда смешалась. – Я выполняла поручение штандартенфюрера Рейтера.

– Он велел вам переспать с чехом? Он так и сказал? Вы думаете, я поверю?

– Галек интересовал Рейтера как крупный историк. Я должна была максимально расположить его к себе, сделать так, чтобы он чувствовал себя комфортно, уютно.

– Поэтому вы раздвинули для него ноги?

– Ради дела можно лечь в постель даже с негром! – выпалила Герда.

– Насколько я знаю, совместной работы с Галеком не состоялось. Стало быть, ваше «старание» не пошло на пользу Германии… Кстати, Галек уже отправлен в лагерь, там разберутся, как его лучше использовать. Но уж никак не в качестве жеребца для осеменения немецких женщин… Итак, что вы ещё имеете сообщить мне насчёт гауптштурмфюрера Брегера?

– Я уже говорила, что не убивала Людвига.

– Так, так… Упорствуете… Жаль, фройляйн.

– Вы хотите, чтобы я оклеветала себя? Зачем?

– Я ничего не хочу. Я лишь исполняю возложенные на меня обязанности… Что ж… Сейчас к вам придут. Вам надлежит переодеться. Нехорошо оставаться в форме СС, будучи заключённой.

– Переодеться? Почему? – У неё перехватило дыхание. – Что происходит?

Дверь снова открылась, и на пороге появился широкоплечий человек с большой головой, тяжёлой нижней челюстью, огромными руками. Он бросил на стол охапку тряпок.

– Раздевайтесь, – грубо произнёс он, – догола. Мне нужно убедиться, не спрятано ли чего на теле.

– У меня ничего не спрятано. И вообще… Разве это нужно? Какой смысл? Не понимаю…

– Скидывайте форму.