Белый джаз

Чик подмигнул мне. «Он скоро появится. Поехал в булочную – закупается хлебом недельной давности для сэндвичей. Знаешь, чем мы тут питаемся? Черствым хлебом, твердокаменными пончиками и мяском, которое, вероятно, продается с черного хода какой-нибудь бойни в Верноне. Лично я перестал есть на съемках, когда в моей булочке с сыром мне попался кусочек меха».

Я рассмеялся. Сценарий, диалог: блондинчик и какой-то старикан в костюме Дракулы.

Крутой вздохнул: «Рок Рокуэлл скоро станет настоящей звездой. Вы только послушайте – он самому Элстону Мажеске говорит, как следует произносить его реплики. Что это говорит посвященным?»

– Кто еще такой Элстон Мажеска?

Чик: «Да какой-то тут, был некогда звездой немого кино у себя в Европе, и теперь Микки нашел его в каком-то доме для престарелых и притащил сюда. Он – торчок, и Микки платит ему разбавленным героином. Старик Элстон читает свои строчки, ширяется и ловит кайф в своем мешке из-под сахара. Видел бы ты, как он уплетает эти твердокаменные пончики».

Старый пердун, покачиваясь, сдирал обертку с батончика «Марс» – блондинчик напялил на себя его шляпу.

Крутой, вне себя от радости: «Бутерброды приехали!»

Фритцелл: «Гленда через пять минут – на съемочную площадку!»

– Когда я встретил Микки, он заколачивал по десять миллионов в год. А теперь – только посмотри на все это, господи Иисусе.

Чик: «Времена меняются».

Крутой: «Запал уже не тот».

– Чушь. Микки откинулся из МакНила больше года назад. За это время никто так и не прибрал к рукам его бизнес. Он что – испугался? Четверо из его людей мертвы, ни одно преступление не раскрыто – я имею в виду, вообще никто не знает, кто это сделал. Вы двое – все, что у него осталось, и я вообще не понимаю, что вы здесь делаете. Что у него теперь есть – какие-то несчастные автоматы в Черном городе? Сколько он с них имеет?

Чик пожал плечами.

– Ну, вообще-то мы ведь с Микки уже давно. И – заметь – мы народ консервативный. А Микки – крепкий орешек. У таких всегда получается. Не сразу, но получается.

– Получилось, ничего не скажешь. А Лестер Лейк мне сказал, что какие-то чужие ребята хотят прибрать к рукам игорный бизнес Черного города.

Чик снова пожал плечами. Тут раздались одобрительные крики и свист пьянчуг – на съемочной площадке появилась Гленда Бледсо в откровенном наряде.

Представьте себе:

Высокая, худощавая, волосы золотисто-медового оттенка. Голенастая, грудастая – ухмылка ясно дает понять, что уж она-то не воспринимает всю эту трепотню всерьез. Немного острые коленки, большие глаза, темные веснушки. Чистый стиль… или чистый сок.

Крутой быстро зашептал, рассказывая о вновь прибывшей:

– Гламурная Гленда. Из всей съемочной группы разве только мы с Роком остались равнодушными к ее чарам. Микки приметил ее, когда она работала в драйв-ин Скривнера. Он влюбился в нее, да и мой Чик тоже.

Гленда и Рок играют брата и сестру. Типа, как ее заразил этот вирус вампиризма и она пытается соблазнить собственного брата. Она превращается в чудовище и заставляет Рока бежать из дома в холмы».

Фритцелл: «Актеры, по местам! Камера! Мотор!»

Рок: «Сьюзи, я твой старший брат. Вирус остановил развитие твоей личности, а тебе осталось всего два года до колледжа».

Гленда: «Тодд, во времена классовой борьбы не до буржуазных моралей».

Объятия, поцелуй. Фритцелл: «Стоп! Снято! На монтаж!»

Рок разжал руки. Свист, крики. Какой-то пьяница неодобрительно замычал – Гленда показала ему средний палец. Микки К. согнулся в своем трейлере, сжимая огромный пакет с провизией.

Я проскользнул по площадке и постучал в дверь.

«Деньги на выпивку только после шести! Шуму от вас, алкаши чертовы! Тут вам натурные съемки, а не фургон Армии спасения!»

Я поймал летевший в меня рогалик. Черствый – я кинул его обратно.

– Дэвид Дуглас Клайн, причем Дуглас ясно дает понять, что ты – не мой брат по крови, а какой-то ферштункенер[14] немчура. Ты можешь отказаться от моей еды – но от денег, которые тебе передал Сэм Джи, ты УЖ точно не откажешься.

Микки сунул конверт мне за пояс – там, где кобура. «Сэмми говорит „спасибо". Сэмми говорит: „Хорошая работа, и в такой краткий срок"».

– Слишком близко к дому, Мик. И стоило мне чертову уйму неприятностей.

Микки опустился в кресло. «Сэмми плевать на твои неприятности. Кому, как не тебе, знать о моральных принципах этого ферштункенер макаронника»

– А вот о твоих неприятностях он печется.

– Ага. По-своему. Как распоследний гребаный макаронник.

По всем стенам – снимки обнаженной Гленды. «Скажем так, он выбрал неправильное время».

– Как поется в той песне: «А мне-то что?»

– А то. Боксерское расследование Уэллса Нунана вылетело из окна вместе с главным свидетелем, и теперь он замышляет что-то в Ниггертауне. Если федералы станут совать свой нос в южную часть Лос-Анджелеса, они непременно проверят и твои игровые автоматы. Если я что узнаю на этот счет, непременно сообщу – но я ведь могу и не узнать. Так что Сэм может пустить насмарку твой единственный доходный бизнес.