Белый ферзь

Когда караим Фиркович, подданный России, в прошлом веке отобрал здесь все, что считал ценным, и во многих ящиках привез рукописи в Россию, — это почему-то не называлось кражей. Хотя до сих пор собрание раритетов, вокруг которых российская сторона подняла такой шум, именуется никак иначе, но Каирской генизой. Не Петербургской, не Московской, не Одесской. Каирской. По признанию наших и не наших ученых, исследующих истоки и историю иудаизма, если освоить всю ту массу информации, что скопилась в Каирской генизе, то вполне вероятно, надо будет писать новую летопись сынов Израиля, исходя из вновь открывшихся фактов.

Однако нас занимает сегодня не ветхозаветная история — пусть уже все будет, как оно есть. Нас занимает история более ближняя — история с пропажей раритетов, части Каирской генизы, из Российской библиотеки. Исходя из вновь открывшихся фактов.

Что мы знаем? Ничего!

Почтенный судья Шели Тиман распорядился продолжать расследование, которое длится уже три с лишним месяца. Причем сообщается, что выясняются все новые и новые подробности.

Правда, теперь непонятно, от кого надо теперь добиваться новых и новых подробностей. От Вадима Свана? От его жены Сусанны Сван? Какие подробности могут сообщить супруги, которые в момент пропажи манускриптов находились в Израиле? И поныне, кстати, находятся безвыездно. Потому что, видите ли, следствие не закончено и они не имеют права свободы передвижений.

Или Ефим Кублановский, до недавнего времени содержавшийся в петербургской тюрьме «Кресты» и которому, по настоянию адвоката Карла Рунге, наконец-то изменена мера пресечения на подписку о невыезде — из Москвы, куда его препроводили из Санкт-Петербурга?!

Вероятно, пока Ефим Кублановский пребывал в тюрьме, работники следствия задали ему все вопросы, которые пришли им на ум. И вероятно, ответы на эти вопросы настолько удовлетворили следователей, что влиятельный генерал обрел в обмен на эти ответы свободу, пусть и ограниченную Кольцевой дорогой. Ничего нового он скорее всего сообщить по делу не может, как и супруги Вадим и Сусанна Сван.

Могли бы пролить некоторый свет на злополучное дело четверо олим, непосредственно участвовавших в изъятии рукописей, как, во всяком случае, утверждает российская сторона. Но, по свидетельству соседей в Бейт Хашмонаи, ни Вольдемар Агони-Бялый, ни Натан Емельянов, ни Владимир Калошный, ни Александр Погуда вот уже вторую неделю, а если быть точным, то девять дней, в своих «караванах» не появляются.