Белый гонец

Тогда он повернул лицо и увидел стоявшего за забором соседа, бывшего вице-губернатора области, коротавшего пенсионные дни в Покровке.

            - Григорий Иванович! – обрадовался Стас, бросаясь к забору.

            - Узнал? Молодец! – похвалил сосед и оглядел Стаса. - А вот тебя уже можно и не признать! Это в моем возрасте люди почти не меняются…

            - А вот вы изменились! Честное слово! Помолодели, вся болезненность, бледность куда-то ушли!

            - Ладно-ладно… будет тебе! Я еще в своем кабинете лести наслышался… – проворчал, впрочем, не без удовольствия Григорий Иванович и поинтересовался: - А родители где?

            - Отец в клинике, мама дома! – махнул рукой в сторону далекой Москвы Стас.

            Григорий Иванович сразу как-то ссутулился, постарел.

            - Жаль… - искренне огорчился он. - Значит, ты приехал один? Решил немного перед школой отдохнуть в наших краях?

            - Да, и заодно дом наш продать! – подтвердил Стас.

            - Дом? – оживился Григорий Иванович и с недоумением посмотрел на Стаса: - Как же ты собираешься это сделать? Ведь тебе еще нет восемнадцати лет!

            - Лет нет, а доверенность есть!

            - И… на кого же?

            - На Ванькиного отца!

            - Та-ак… - Григорий Иванович с интересом поглядел на юношу. - А ну-ка, пошли ко мне!

            Он жестом позвал Стаса следовать за собой, но тот с виноватым лицом отказался:

            - Н-не могу!

            - Почему? – удивился Григорий Иванович. – Я тебя жареными кабачками угощу! Со своей, между прочим, грядки!

            - Да не могу я! – в отчаянии оглядываясь на свой дом, пробормотал Стас.

            - А что такое?

            - Ваньке слово дал не выходить никуда до его возвращения…

            - Ах, Иоанну… Этому проходимцу? - Брови Григория Ивановича сурово двинулись к переносице. - Вот оно что… Все ясно. Но не беда! Как говорится, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет…

            - К горе! – охотно подхватил Стас, в свою очередь радушно приглашая соседа к себе. Его совесть была спокойна. Он ведь дал слово Ване только не выходить из дома, а о том, что кто-то придет к нему, не было сказано ни слова!

            Следуя за Стасом, Григорий Иванович вошел в комнату родителей, с видом знатока простучал костяшками согнутых пальцев стены, посмотрел на пол, потолок и вздохнул:

            - Хороший дом. Жалко. Еще лет пятьдесят смог бы стоять!

            - А чего его жалеть? – удивился Стас. - Другие в нем будут жить!

            - Другие? – Григорий Иванович потер ладонью грудь в том месте, где сердце, и тяжело опустился на стул. - В том-то и дело, брат Вячеслав, что все здесь идет к тому, что ни в этом доме, ни в моем, да и вообще в Покровском никто больше не будет жить!

            - Как это? – с удивлением посмотрел на него Стас.

            - А вот так! - недобро усмехнулся Григорий Иванович. – Нашлись люди, которые скупили в округе все земли, лес, речку, почти все дома, и все для того, чтобы просто взять да затопить все это!

            - За-то-пить?! А как же Покровка? Дома, сады, огороды, кладбище… Храм, наконец?!

            - Да какое им дело до этого! Все у них куплено или, как теперь принято говорить, схвачено. Медпункт перенесли за 20 километров. Магазин выкупили у прежних хозяев и не стали открывать вновь. Почту убрали. Лес объявили негодным. Школу и ту, благодаря Юрию Цезаревичу, который - не за деньги, а из-за своей ненависти к храму - уговорил местные власти признать нецелесообразной, закрыли! Так что теперь первого сентября в Покровке больше не будет. Словом, провели огромную, просто грандиозную работу, сделали почти все, что только возможно с такими неограниченными деньгами!

            - Почти? – с надеждой уточнил Стас.

            Григорий Иванович одобрительно посмотрел на него и кивнул:

            - Да, только одного, несмотря на все их возможности и старания, им не удалось сделать. В самой последней инстанции в Москве из опасения, что можно ответить за такие противозаконные действия, от них безоговорочно потребовали, чтобы все было проведено – хотя бы демократически!

            - Как это? – попросил уточнить Стас.

            - Очень просто. Им нужно решение собрания землевладельцев Покровки, что они за то, чтобы затопить свое родное село. Хотя бы 51 процент голосов.

            - И… какая же эта цифра сейчас?

            Григорий Иванович достал из кармана бумагу, но не стал даже разворачивать ее:

            - И так помню! – с горечью усмехнулся он. - На вчерашний день, судя по нашей сводке, было пятьдесят на пятьдесят…

            - Надо ж - по сводке! - покачал головой Стас. - У вас тут прямо как на войне…

            - А чему ты удивляешься? По сути, так оно на самом деле и есть!

            - Как же так? – возмутился Стас. – А законы, милиция, суд, власть, наконец!

            - Я ведь тебе объяснил… - с легким упреком напомнил сосед. – Все куплено!

            - И кто стоит за всем этим беззаконием?

            Григорий Иванович неопределенно пожал плечами:

            - Краем уха слышал, Соколов - хозяин этих коттеджей. По слухам, причина просто смехотворная: купил новую яхту и теперь хочет кататься на ней по здешнему озеру.

            - Но ведь здесь уже есть одно озеро! Я сам видел! – воскликнул Стас.

            - Это не озеро, – отрицательно покачал головой сосед. - Это пока только водосборник. Они сделали отвод от реки, собрали в него воду и готовятся обрушить все это на Покровку.

            - Но для чего?!!