Белый гонец

            - А ты что не спишь? – шепотом удивился Стас. - Я же тебе сказал, чтобы ты на мою кровать лег!

            - А ты тогда где будешь спать? – вопросом на вопрос ответил тот и вздохнул: - Да и не спится что-то. Хорошо тут у вас. Красиво… Вот думаю, а не купить ли у вас дом, чтобы остаться в нем навсегда? Может, присоветуешь мне какой? Только чтоб подешевле!

            Стас с подозрением покосился на парня: а не подсыл ли он, как говорили в Древней Руси, от Молчацкого? Или тоже, как Ваня, решил заработать? Но нет, говорит так, что нельзя не поверить. И он, подумав, честно сказал:

            - Вряд ли я чем могу тебе здесь помочь. Цены у нас – непомерные!

            - Жаль! – с видимым сожалением вздохнул парень. - Все деньги, что я нажил праведно и неправедно – разве теперь отделишь пшеницу от плевел – я отдал своему храму и направил свои стопы в монастырь. Значит, не судьба мне у вас навсегда оставаться. Но хотя бы еще завтра хотелось здесь побыть. Не возражаешь, если я у тебя завтра еще поживу?

            - Нет, конечно! – пожал плечами Стас. – Живи, сколько хочешь! И вообще, можешь привести с собой еще тех, кого увидишь завтра на могилке отца Тихона…

            - Вот спасибо! – обрадовался парень. - Места у вас тут особенные… Гармония чувствуется. Во всем. Не считая, конечно, этих коттеджей, дамбы, водохранилища… А гармония - штука редкая: она ведь – веками, тысячелетиями складывается. И ее сразу же можно увидеть. И любоваться, не уставая… Это я тебе, как художник, скажу!

            - А ты что, и правда, художник?

            - Как бы тебе сказать… - почему-то сразу замялся парень. - По профессии – да… Суриковское окончил. Но, что касается рода деятельности… - он замолчал и после долгой паузы признался: - Если бы ты знал, чем я совсем недавно на жизнь зарабатывал, ты не только бы меня одного в своей комнате не оставил, но и вообще в ваш дом не пустил!

            Стас помолчал: надо – сам скажет, а не скажет – и знать-то зачем?

            Парень по-своему оценил его молчание, видно, знал разницу между словами «любознательность» и «любопытство» и сам продолжил:

            - Подделками я занимался. Слава Богу, хоть не икон… Знаешь, это когда целой бригадой под видом музейных работников по деревням разъезжают. Возьмут у старушки, якобы для изучения, ценную икону, быстро перерисуют, искусно состарят – и возвратят подделку. И я то же самое делал – только с картинами. Конечно, не великих мастеров, чтобы в тюрьму, не дай Бог, попасть… Но – тоже не Божье дело… Понял это однажды, покаялся, раз и навсегда оставил свое мастерство и - в обитель. Только чемоданчик рабочий да мольберт прихватил – вдруг меня там в иконописцы пожалуют?.. Краски и всякие химикаты уж очень ведь дорогие…

            - Красок на Руси для икон из химикатов никогда не было! – осторожно заметил Стас. – Из камня вручную перетирали!

            - Да знаю - просто жалко выбросить было! – махнул рукой парень и, как об уже решенном, сказал: - Но ничего, выброшу где-нибудь по дороге!

            Он еще немного помолчал и предложил:

            - Давай лучше спать! Может, все-таки ты на кровати ляжешь?

            - Нет! – решительно отказался Стас. – Ты – гость. А на Руси гостю – всегда самое лучшее!

            - Так-то оно так, но я все-таки старше! - засмеялся парень. – Да и армия за спиной…

            - Ну и что? – не остался в долгу Стас. - Мы в походе тоже на голой земле спали, а тут все-таки пол!

            - Ну ладно, смотри…

            Парень лег на кровать и – видно, старая армейская привычка дала о себе знать – через минуту уже спал.

            Стас посмотрел на него, на пол и почесал пальцем в затылке: теперь надо было подумать и о себе. Но… как? Он босиком прошлепал в соседнюю комнату, на кухню, обшарил все сени в поисках старого пальто, куртки или рогожи, но не нашел ничего, кроме сухой половой тряпки. Так и пришлось возвращаться с пустыми руками и ложиться на голый, прохладный пол, где он сразу почувствовал разницу между чуть мягкой, да еще и прикрытой спальным мешком землей и твердым полом.

            Хорошо хоть легкая куртка-ветровка была при нем, которую он использовал в качества одеяла.

            Видела бы его сейчас мама!

            За окном горели крупные звезды. Время от времени то одна, то другая  - они быстрыми слезами скатывались с темного лика неба.

            Сами собой начали рождаться стихи:

                        За звездопадом – листопад:

                        Уж так заведено,

                        Что все в природе на свой лад

                        Размерено давно…

            Стас усмехнулся и даже не стал запоминать эти строчки. Зачем?.. Было время, когда-то он всерьез занялся поэзией. Печатался в газете своего района. Мечтал о собственном сборнике. Даже на одном настоящем диске вышла песня с его стихами, благодаря чему на какое-то время он стал школьной знаменитостью. Но все изменила встреча с Владимиром Всеволодовичем. История увлекла его так, что у него уже не хватало времени на стихи. А после того, как он побывал еще и на раскопках…

            По полу вдруг ощутимо потянуло назойливым неприятным холодом.

            Стас вскочил, пробежал к окну и торопливо закрыл форточку. Лег. Но теплее не стало. И хотя было еще лето, близкая осень напоминала о себе совсем не летней прохладой.

            Стас то так, то этак пытался укрыться курткой, но ее хватало либо до подбородка, либо чуть выше пояса…