Белый город

Запускающие в таких же ремнях, крепко привязаны к скале, не улетят. Они подкатывают смертельно испуганного Верта и швыряют вперёд! Жуткое зрелище! Похоже на казнь разбойника! Под ногами метров двести отвесного каменного крошева, вдоль которого разгоняется тело почти вертикально вниз, голова кружится, когда смотришь туда. Бешено выскакивают из бухты витки страховки.

Шелковые шнуры внизу, вдалеке, становятся невидимыми и хочется прыгать, спасать друга, падающего в пустоте, но внезапно у него, как зонтик, распахиваются прутья растяжек, эдакий четвертьзонтик, похожий на плавники рыбы, поток воздуха резко задирает летуна вверх, он стукается о спасающую верёвку, которая сейчас мешается, но не будь её, микропланер ушел бы свечой в небо, а потом- бухх! Попой в землю!

Но этого не происходит, нос опять клюёт вниз и начинается классическая для новичка череда взлётов и падений и через них слышен, усиленный эхом по ущелью, радостный визг принца, схватившего, видимо, свой ветер.

— А чего?! Чего вы ржете?! Нормальный полёт. Самое гадкое, когда новичку удаётся закрутить себя вокруг страхующей и на неё быстро наматывается вытаскивающая! Тогда резко идёт остановка, почти удар, а потом приходится всё это разматывать! Что вы хохочете, аргаки недоенные?! Я что-то смешное сказал?.. Тяните, он уже на базе! Пошли, пошли! Принца тянете, ну-ка, веселей!.. Мроган, зачем ты велел штаны зашить?.. Опять ржут! Вот, дурни!

Пашка говорит всё это совершенно беззлобно, любуясь своими мальчишками. Разве это им он рассказывал о "страхующей и вытаскивающей"? Все заумные речи предназначены для Ланат-Ка, застывшей от ужаса, глядя на издевательства над священной особой. А парни и так прекрасно знают, что и на кого наматывается.

И я, стараясь не затронуть авторитет командира, занудливо объясняю, что у новичка в первый момент тело цепенеет, а ноги прижимаются вниз, к лицу, а не вверх, как нужно. Зашитые штаны — это дополнительный парусный элемент, он потоком воздуха распрямил принцу ноги, и дело пошло. На этой части рассказа ржание закончилось и приходится его повторить. Этого парни не знали и быстро намотали на ус. Не сомневаюсь, что завтра здесь будут висеть другие штаны, у Пашки и вправду хорошая команда!

Принц барином катится вверх, мотылёк наш! Даже крылья не складывает, машет ими в порывах ветра, а что ему, не он же себя тянет! Да ещё и песни поёт! Точнее, орёт! Вот это — новость! Никогда не слышал ничего подобного от сдержанного высочества. Ну… Выползает. Глаза довольные…

— Ребята!.. Я торчу…

Та-ак!… Это мои слова! Земные в переводе на иритский! Значит, жена моя где-то их применяла, больше некому, а принц мне же вернул?! Забавно! Слияние цивилизаций через слэнговые выражения эмоциональных состояний! А морда у принца блаженная от счастья!..

— Я летел как сопля на ветру!.. Это здорово!.. И пару раз ощутил, что это не падение какашки в горшок, а по-лёт!! Я торчу!.. А ещё раз можно?

Конечно можно. Три прыжка в день. Не больше! Вам, Ваше величество, как и простым смертным!.. Единственная поблажка — без очереди! Сшитые штаны сработали и в дополнительные два раза, и стало ясно, что следовало придумать их раньше, а то ноги болтались, словно рудименты, и только мешали. Потом покидаем шумную компанию, "случайно не заметив", что дама, которая с нами пришла, остаётся наблюдать, и явно не будет стоять одна.

Я тоже наблюдаю, только теперь со стороны, обойдя пропасть по краю на другую сторону расщелины, а принц в это время тараторит без умолку, комментирует все движения летунов и оценивает их уже как знаток, почти профессионал. Видно, что прыжки стали в Пашкином отряде обычным делом, система страховки надёжна и ребята не боятся. Очень хорошо. Вот только, не станет ли такая смелость шагом к беспечности? Ведь в реальности никто за шкирку поддерживать не будет… Принц, угомонись!.. Утомил!

Плохо то, что полезные полёты возможны только вместе с колдуном. Каждого надо поднять. Потом, когда планирование закончится, придётся сесть, всех собрать в группу и снова поднимать. Неудобно! И годится исключительно для малочисленной десантной группы.

Я, когда тащил Пашку из Хассании, ухитрялся поднимать его прямо в полёте, точнее, в мёртвой точке, где он сам зависал. Мы по нескольку часов не садились. Но, даже если добавить ещё двоих, этот фокус не пройдёт. Не успею. А спускаться коллективно, точно в одну точку, не так легко, как кажется. У всех летунов свои таланты, кто-то умеет дольше планировать, или вовремя поймает порыв ветра, улетит вперёд, а другой свалится раньше, лови их потом… А если под ногами вода, болото?

А всё это значит, что мои надежды на летучий отряд — миф! Впрочем, не первый уже. Зато отряд колдунов смог бы летать! Возможно, это тот самый стимул, которого мне не хватало, чтобы уговорить их учиться волшебству? Ещё есть у меня теперь козырь — козырёк, это кость Фалаперга. Их мало, всего пять, но это уже кое-что. Уж если Пашка воспарял с её помощью, правда, невысоко, то очень можно об этом подумать.