Белый ягуар - вождь араваков. Трилогия

— Ое-й, ое-й, непобедимые! — Досадно и горько было смотреть, как эти несчастные, забитые существа, испуганно озираясь, все разом согласно кивали головами и лепетали: — Да, да, непобедимые. Карибы — сильнее всех, они не знают страха и пощады, они охотятся на людей, жгут и убивают…

Было ясно, что продолжать этот разговор не имеет смысла, и я переменил тему:

— Можно ли подойти к Нью-Кийковералу на нашей шхуне? — спросил я и пояснил: — Вы видите, она в два раза больше самой большой вашей итаубы?

— Можно, можно. Туда плавают совсем большие морские корабли. На них привозят черных рабов. Но там много мелей, их надо обходить.

— А вы знаете эти мели?

— Знаем, знаем. Все мели знаем.

— Тогда дайте нам проводника.

Нет, желающих не находилось. Хозяева извинялись, оправдывались, но поддерживать нас явно опасались.

— Канаима лишил вас разума! — гневно воскликнул Фуюди. — С вашим лоцманом ничего не случится, ведь он будет под защитой самого Белого Ягуара! Голландцы чтят Белого Ягуара не меньше, чем испанцы!

Видя, что слова Фуюди не находят отклика, я решил прибегнуть к более вескому аргументу и протянул Варамараку мой богато украшенный чеканкой мушкет со словами:

— Проводник, который согласится указать нам путь к столице голландской колонии, получит вот это замечательное ружье с порохом и пулями на тридцать выстрелов!..

Плата была щедрой и чертовски соблазнительной; померунские араваки буквально онемели. Но и этим даром никто не прельстился.

В обратный путь мы решили отправиться на рассвете следующего дня, а заночевать всей нашей группой — в шалашах поблизости от селения на берегу Померуна. Около полуночи Арасибо шепотом разбудил меня и, приложив палец к губам, знаками заставил прислушаться: с опушки ближайших джунглей доносились какие-то таинственные звуки. Это было что-то похожее на своеобразный мелодичный свист, несущийся сразу с нескольких сторон.

— Канаима! — чуть слышно прошептал Арасибо.

Я напряг слух. «Ху-ри-сье-ави», «ху-ри-сье-ави», — послышалось мне.

— Наверное, какие-то ночные птицы, — попытался я успокоить взволнованного Арасибо.

— Нет! — возразил Арасибо. — Это не птицы!

— Значит, люди?

— Не знаю; но это — враги.

Ночь была не очень темной, сквозь чащу пробивался яркий свет звезд. Я бесшумно соскользнул с гамака и, прихватив пистолет, решил пойти на ближайший источник свиста, чтобы развеять страхи Арасибо.

— Остановись! — прошипел он. — Не ходи!

В этот момент проснулась Симара, отличавшаяся на редкость чутким сном, и, разобравшись в обстановке, молча встала рядом со мной, сжимая в руке лук.

Мы стали осторожно красться в ту сторону, откуда доносились ближайшие звуки. Заросли были непролазные, и чтобы проскользнуть сквозь них, требовалась немалая сноровка. Сноровки нам было не занимать, но существа, издававшие таинственные звуки, все-таки нас заметили: послышалось, как кто-то находившийся в нескольких шагах от нас бросился наутек. Я еще не успел поднять пистолет, как у меня за спиной фыркнул лук Симары. Судя по всему, стрела достигла цели, раздался приглушенный стон, похожий на человеческий, и удаляющийся треск сучьев — кто-то торопливо убегал. Я выстрелил на шум из пистолета, главным образом для того, чтобы разбудить товарищей.

Я не мог себе простить: близость дружественного нам селения усыпила мою обычную бдительность, и я не выставил охрану. Хорошо, что вовремя проснулся Арасибо. Но что это было, или кто это был? Что значил этот певучий свист мнимого Канаимы?

Едва рассвело, мы отправились в заросли искать следы непрошеных визитеров. И нашли. Это были следы нескольких индейцев. Стрела Симары, как видно, ранила одного из них. Стрелу мы нашли неподалеку в траве. Она была в крови. Ничего больше обнаружить не удалось…

…Только мы успели вернуться, как появился вождь Варамарака и привел с собой своего младшего брата Катеки.

— Катеки покажет вам дорогу в Нью-Кийковерал. Он знает все острова и мели на Эссекибо. Уж очень понравилось ему твое ружье.

— Вот и хорошо! — обрадовался я. — Но скажи мне, вождь, что за таинственные гости были здесь ночью? Что им было нужно?

— Убить тебя. В верховьях нашей реки живут акавои…

В логове льва?

Через двое суток после выхода из устья реки Померун мы достигли огромной дельты мощной Эссекибо, Текущей, как и все реки Гвианы, с юга. В этой дельте шириной более двадцати миль было несколько крупных островов. Слово «Гвиана» на языках индейских племен означает: «Страна Многих Вод».

Когда мы приблизились к левому берегу устья Эссекибо, солнце клонилось к закату. Используя морской прилив, нам удалось благополучно миновать мелководье и войти в пролив между двумя островами.

— С правой стороны — остров Тигров, так называют его голландцы, — пояснил Катеки, — а с левой — остров Вакенама…

Тиграми европейцы, прибывающие в Южную Америку, называли ягуаров.

— И много там этих хищников? — поинтересовался я.

— Не знаю, господин. Там прежде жили карибы… тоже хищные.

— А теперь их нет?

— Карибы везде… Сегодня их нет… а завтра есть…