Белый индеец

— Думаю, нет. Это было бы глупо. Но французы дали оттава воду, которая жжет горло. И теперь, когда наши братья и родственники убиты и оскальпированы, французы тоже стали нашими врагами. Нам также необходим союз с англичанами, потому что наш народ хочет мести.

Глава двенадцатая

Прошло пять недель после возвращения Ренно. Снег толстым ковром покрыл землю, и вскоре генерал Пепперелл и полковник Уилсон с небольшим отрядом прибыли в главное поселение сенеков. Помимо множества подарков и писем для Уолтера Элвина, они привезли документ от губернатора Шерли, подтверждающий их полномочия при подписании договора с индейцами от имени колонии Массачусетс. Сахемы всех племен ирокезов собрались в поселении задолго до приезда белых.

Двум вождям англичан было отведено отдельное жилище, а Ренно разделил свой кров с Авдием Дженкинсом, оказав тому величайшую честь. Другим членам отряда, в том числе Эйбу Томасу, довольно холодно приветствовавшему Ренно, были предоставлены места в разных длинных домах.

Сахемы ирокезов и вожди белых безотлагательно направились в новый дом, специально построенный для этого события. Сложившаяся ситуация была слишком серьезной, и собравшиеся сразу приступили к делу. Дом охранялся отрядом старших воинов, так что гости не подвергались риску неожиданного нападения.

Наступил полдень, и Авдий встревожился, не видя Уолтера.

— Он скоро вернется, — коротко отвечал Ренно.

— Как он поживает?

Ренно улыбнулся.

— Мать тоскует по нему, — продолжал Дженкинс, — но она мужественная женщина, и я уверен, Господь слышит ее молитвы. Дебора придерживается того же мнения.

Ренно видел, как оживилось лицо Авдия, когда он произносил имя Деборы, и молодой воин решил больше не говорить о девушке, жившей с ним в этом самом доме.

Авдий резко переменил тему разговора:

— Если мы организуем совместную экспедицию, а я надеюсь, так оно и будет, я непременно приму в ней участие.

Ренно удивился, что английский хранитель веры может участвовать в битве как воин.

— Ты будешь сражаться с врагами?

— Нет, мой сан запрещает это. Но я буду капелланом — главным хранителем веры.

Дженкинс не стал уточнять, что владеет шпагой не хуже большинства военных и что священнику позволено защищаться, если на него нападают.

Ренно встал и знаком пригласил гостя следовать за собой. Авдий вышел за частокол, и они остановились у покрытого снегом поля. Преподобному Дженкинсу показалось, что они стоят уже очень долго. Священник начал мерзнуть.

Наконец из леса показалась группа мальчиков, двигавшихся цепочкой, каждый нес в руках связку рыбы. Ренно улыбнулся. Вторым в цепочке шел Уолтер Элвин, в одежде из оленьей кожи, расшитой иглами дикобраза. На плече мальчика висели лук и стрелы, голова была выбрита, за исключением пряди на макушке. Он похудел, но набрался сил, но самое главное заключалось в том, что Уолтер шел уверенно, спокойно глядя перед собой.

Увидев священника, Уолтер важно поднял руку, ладонью наружу, приветствуя Дженкинса по обычаю сенеков, и рассмеялся. Авдий ответил тем же жестом со всей торжественностью и достоинством, на которые только был способен.

Вожди все еще совещались, и Авдий вместе с Ренно отправился в жилище великого сахема, где его радостно приветствовали Ина и Са-ни-ва. Сидя у огня, священник отметил и другие перемены, произошедшие с Уолтером. Под руководством Ба-лин-ты и благодаря уважению каждого члена общества, мальчик хорошо научился читать по губам, чего ему никак не удавалось осилить дома. Еще более удивительным было использование языка жестов, который они придумали вместе с Ба-лин-той. Теперь дети не просто общались между собой, но Уолтер научился передавать окружающим простые мысли, и впервые с момента их знакомства Авдий обнаружил, что понимает мальчика.

Ренно и его гость вернулись к себе задолго до того, как усталый, но державшийся прямо Гонка добрался до дома, чтобы поспать несколько часов. На рассвете Ина приготовила ему завтрак, пока Са-ни-ва угощала генерала Пепперелла и полковника Уилсона.

Переговоры завершились на закате, но никто, кроме участников, не знал результатов. Не в обычаях ирокезов было обсуждать случившееся до возвращения домой, и представители из Массачусетса из уважения к традициям хозяев ничего не сообщили своим подчиненным.

Договор был заключен. Пять ирокезских племен и Массачусетс заключали союз, к которому по желанию могли присоединиться Нью-Йорк и другие английские колонии. В знак дружбы Массачусетс должен был обеспечить ирокезов тысячей мушкетов, а также порохом и пулями. В ответ, также в знак дружбы, ирокезы отсылали в Бостон тысячу бобровых шкур. Каждая сторона имела право отправлять торговые миссии в поселения другой стороны, и каждая обязывалась прийти на помощь в случае войны с общими врагами.

Этот пункт соглашения был обнародован немедленно. Воины сенеков и других племен ирокезов радовались, что скоро выйдут на тропу войны против ненавистных гуронов и оттава. Даже если алгонкинам дадут возможность выбора присоединиться к той или другой стороне, начнется величайшая в истории индейская война.