Белый Карлик

— Охренеть! Но я тоже так хочу, палить "блинчиками" налево и направо! Обязательно сделай из меня "пулемётчика Ганса"! — я хрипло рассмеялся, сплюнув на пол. Ноги вязли в рыхлой золе, но мы уверенно продвигались к лифту. Оставалось надеяться, что каким-то чудесным образом он будет работать.

Десять лет назад.

После моего случайного визита к странной цыганке и её ужасного пророчества, которое, к слову сказать, не сбылось, наша с Димкой жизнь пошла в гору. Не сказать, что на кольце удавалось зарабатывать на роскошь, но на съём однокомнатной квартиры нам хватало и оставалось даже накрыть на скромный стол. Он не ломился от деликатесов, но голодными мы не оставались. Бросать учёбу также никто не собирался, поэтому все махинации с перстнем делались исключительно в вечернее время суток. Ответственным за наживу Хворостов назначил себя самостоятельно и меня к такому важному делу не подпускал. Моё предназначение в его не замысловатой схеме, как говорил сам Прохвост, заключалось в прикрытии тылов и обеспечении продовольствием наш скромный партизанский отряд. С этой задачей мне справиться было особенно легко. Вот и пригодились кулинарные навыки, что добывал, живя на иждивении родственников. В этот раз Димка завалился домой навеселе. Взял дурную привычку ходить по квартире в обуви, скидывая куртку, шарф и шапку на пол прямо в прихожей. Мне, как человеку, следящему за порядком, это, конечно, не нравилось.

— Ты охренел! Опять грязь разносишь! — встретил его на пороге кухни, одарил суровым взглядом. В одной руке держал половник, в другой — прихватку. Грудь и пузо прикрывал разноцветный передник из запасов хозяина квартиры. Димон открыл рот, чтобы как обычно отшутиться, но увидев меня, залился истеричным смехом. Так и прошёл на кухню в ботинках.

— Что ты ржёшь, как конь? — мне пришлось отвлечься на плиту, делать огонь тише под большой кастрюлей, в которой кипели щи. Хворостов упал на стул у двери, распластался по столу и смеялся, как сумасшедший. Не сразу я почувствовал, что он пьян.

— Ты знаешь, я всегда представлял свою семейную жизнь в таком вот виде, — Димон с трудом отсмеялся, перехватил несколько виноградинок с фруктовой вазы.

— Да пошёл ты! Я не кухарка и уж тем более не твоя жена! — слова Прохвоста неожиданно задели меня. Мы съехали из общежития месяц назад, и все это время я только и делал, что обслуживал друга, вечно пропадающего бог весть где.

— Я всегда представлял, что моя жёнушка будет ходить по квартире в нижнем белье, под вот таким вот передником. На голове у нее будет целый ворох бигуди, а лицо измазано сметаной! Я согласен на бигуди и сметану, но не смей тут шастать в трусах! — Димон ушёл в очередную истерику. Я оставил его колкости без комментариев. Заговорил, когда он успокоился.

— Ты сегодня поздно, где был? Всё нормально?

Я всегда задавал этот вопрос, когда в воздухе начинало висеть тревога, сегодня я чувствовал её особенно отчётливо. То, чем мы занимались, не попадало под какую-то конкретную статью Уголовного кодекса, но и законным от этого не становилось.

— Ох, ты точно похож на мою будущую жену... — он погрустнел, видимо, алкоголь в крови сбавлял обороты. — Я был у дядьки, кстати, моя племянница уже большая, хочешь, познакомлю? А то сидишь тут один, как сыч.

— А я и смотрю, что тебе весело! Где уже успел нажраться? Неужто дядька налил? — я заканчивал с супом. Обычно варил самую большую кастрюлю, чтобы хватило на три-четыре дня.

— У дядьки, но догнался до кондиции, пока ехал обратно. И кстати, это ещё не все разъезды на сегодня. Кольцо вернулось? — его взгляд окаменел.

— Да ты с ума сошёл! В таком состоянии ехать к чёрту на кулички, да ещё и торговаться с этими упырями? Да они только почуют, что ты пьян, обуют прямо в ломбарде!

— Не писайся! — хладнокровию Хворостова, как и его пофигизму, можно только позавидовать. Он встал, поправил свитер и ударил себя по щекам. — Я быстро, туда и обратно, пока доеду, протрезвею. Так, кольцо у тебя?

— Я не знаю, ещё не проверял. Надо посмотреть в одежде, в комнате.

— Ну да, конечно! — Хворост расстегнул ворот свитера, недобро заулыбался, сделал наигранно томный взгляд, шагнул в мою сторону. — Когда моя жена будет вот так стоять, я знаешь что буду с ней делать?

Он не дал ответить, наскочил на меня неожиданно резко, крепко обнял, прижав к плите. От ужаса я выронил из рук прихватку. Ударить его в пах, под дых или лбом в лоб?

— Не бузи мне тут! Кольцо возвращается тебе в руки! — он дышал перегаром мне на ухо, нагло щупал карманы штанов, ухватился за задницу. Вот этого я стерпеть уже не смог, замахнувшись, оттолкнул пьяного приятеля. Димон с размаха наскочил бедром на стол, смеясь и корчась от боли одновременно.

— Ты не представляешь, у меня почти на тебя встал!

— Эй, я тебя предупреждаю! Ещё раз, и больше ни разу! — я угрожал Хворостову вытянутым половником. Без промедления пущу его в ход.