Белый кот

Кот ничего не ответил по причине прирожденной молчаливости, и Женя почему-то вспомнила, как они вчера болтали всякие глупости с подругами, и ей стало немного стыдно. Кот молчал глубокомысленно, и Жене показалось, что уж ему-то ведомы все ответы на вопросы, только вот обсуждать это он считает ниже своего достоинства.

«А я только и делаю, что вешаю свои проблемы на остальных, — совсем расстроилась Женя. — Даже на этого несчастного котяру…»

Твердо решив научиться у животного замечательной привычке — загадочно молчать, она принялась одеваться, снова радуясь тому, что теперь ее одежда так проста и удобна. И волосы она отпустит, чтобы собирать их небрежный хвост на затылке, как это делает Люсинда. Апотом она еще непременно научится закидывать ногу на ногу с такой изящной небрежностью, как это делает Ольга.

Она поймала себя снова на том, что невольно срисовывает чужие образы, примеряет их на себя, и расстроилась.

— Получается, что у меня нет ничего своего, — развела она руками. — Я просто сборище чужих привычек…

Она поцеловала кота и вышла на улицу, стараясь прогнать из головы все грустные мысли о будущем. А так как все ее мысли были последнее время невеселыми, она прогнала их все. Впуская только эти редкие зимой лучики ультрафиолета, которые так раздражали ее летом и так радовали в холодную пору…

— Доброе утро, — услышала она за спиной знакомый голос. — Надо же, как странно… Первый раз вижу ваше лицо при дневном свете.

Женя обернулась.

Она тоже видела его лицо первый раз и удивилась немного. Почему-то он представлялся ей гораздо старше. И лицо виделось ей сморщенным, собранным в брюзгливый кулачок…

На самом деле она вынуждена признать, что он даже красив. Во всяком случае, у него были красивые глаза. Большие, широко расставленные и с длинными ресницами… И смотрел он на нее весело, с улыбкой… Если бы не его голос, Женя вообще усомнилась бы в том, что тот ворчун, который дважды поднимал ее со льда, и этот милый джентльмен один и тот же человек.

— И как впечатление? — спросила она.

Он пожал плечами:

— Я представлял вас несколько иначе…

«Интересно, как же это он меня себе представлял?» — подумала Женя, но вслух не спросила. Она тоже его видела другим.

— Меня зовут Александр, — представился он.

— Женя, — ответила она, протягивая ему ладонь.

— Вот и познакомились наконец.

Они стояли друг против друга и не шевелились, точно боялись спугнуть друг друга и снова разойтись, чтобы случайно встретиться в темноте. Почему-то Женя подумала, что ей этого совсем не хочется. Встречаться с ним в темноте. Потому что люди все-таки умудряются выглядеть каждый раз по-разному. Точно у них в запасе не одно лицо, а много и они каждый раз их меняют.

Жене нравилось куда больше его дневное лицо.

Глаза были грустными, большими и немного насмешливыми. Черты лица тонкими, только волосы резко дисгармонировали с его обликом. Женя отметила про себя, что ему лет тридцать, не больше.

«Как странно», — подумала она.

И еще он был на кого-то очень похож. Женя пыталась вспомнить, но не могла. Только она его уже видела когда-то давно, просто очень молодого…

— Хотите кофе? — спросил он.

Женя уже хотела было сказать ему, что кофе она уже пила, спасибо и она спешит на работу, но вместо этого почему-то глупо улыбнулась и сказала:

— Хочу.

— Тогда пошли, — сказал он. — А то я, как всегда, не успел позавтракать… Знаете, каждый раз ворочаюсь до трех ночи, а потом слишком быстро наступает утро, и надо спешить…

— А сейчас? — спросила Женя. — Вы же все равно опоздаете…

Он как-то странно улыбнулся и проговорил очень тихо, почти неслышно:

— Мне кажется, один раз я могу себе позволить опоздать.

— И я тоже, — согласилась Женя.

«Пусть даже это выглядит глупо и неправильно… Ведем себя как школьники, решившие прогулять урок… Но всегда ли правильно вести себя правильно?»

Ответа Женя искать не хотела. Потому что светило солнце и снег искрился под его лучами, а еще потому, что в воздухе невесть почему пахло весной и человек рядом с ней ей нравился…

Она ничего не знала о нем, и тем не менее вопреки всем доводам здравого смысла он ей нравился. Как будто она вдруг вернулась к себе, прежней, тщательно спрятанной под грудой глупейших правил, законов, кодексов, установленных… «Да не мной же, — отмахнулась Женя, с любопытством рассматривая своего нового знакомого, презрев очередное приличие. — Я эти глупости не придумывала… А вот почему до сих пор жила, им подчиняясь, бог весть…»

Он наконец-то понял, кого она ему напоминает.

Нору. Ибсеновскую героиню, благодаря которой было найдено определение такому типу женщин. Ре-бе-нок… Вечный ребенок, слишком нежный, чтобы стать частью этого мира. Слишком неуверенный и робкий, чтобы позволить себе роскошь усвоить законы этого общества.