Белый крейсер

– Надо. Думаю, следует поступать так: если человек ненавидит нашу страну, наш народ, наш язык и наши обычаи, то пусть едет в другое место. И скатертью ему дорога!

– Что ж, тоже выход, – согласился Алексей. – Пусть едет. С запретом когда-либо появляться на территории Росса. Знаете, я даже казенных средств не пожалею, чтобы вывезти этих господ на ближайшую планету Кархана. Люди, обзывающие свою родину «говноросской», иной судьбы недостойны.

– Именно так, Ваше величество! – на лице Смолина появилась широкая, удовлетворенная улыбка. – Но это относится к самым отъявленным. А остальных нужно делать смешными в глазах населения. Тогда никто к ним серьезно не отнесется.

– Вопрос, как сделать их смешными, – вздохнул император.

– Думаю, следуют создать специальную информационную службу, занимающуюся этим вопросом.

Загудел сигнал коммуникатора, и голос секретаря сообщил, что директор департамента безопасности ожидает приема.

– Зовите, – распорядился Алексей.

Не прошло и минуты, как перед ним стоял невозмутимый Таркович.

– Добрый день, Ваше величество, – поклонился он. – Что случилось? Почему меня срочно вызвали?

– Здравствуйте, господин генерал, – отозвался император. – Знаете ли вы, что против нас начата новая информационная война?

– Информационная война? – переспросил слегка удивленный Таркович. – Что вы имеете в виду?

– Расскажите господину генералу то, что только что рассказали мне, – повернулся к Смолину Алексей.

Тот поклонился и приступил к рассказу. Таркович перебивал его десятками вопросов, докапываясь до мельчайших подробностей.

– Простите, Ваше величество, моя вина… – когда рассказ завершился, генерал покаянно опустил голову. – Прохлопал ушами… Обещаю немедленно принять меры. Хотелось бы только знать…

– Что?

– Почему господин Смолин, имея такие таланты, все еще не служит в ДИБ?

– А кто бы меня туда взял? – изумился социолог. – Кому я там нужен?

– Мне нужны! – отрезал Таркович. – И Его величеству. Родной стране! С этого момента вы – начальник информационной службы Департамента Имперской Безопасности. Естественно, после проверки. Учтите, эту службу вам придется создавать практически с нуля!

– Я не уверен, что справлюсь… – поежился никак не ожидавший такого Смолин.

– А куда вы денетесь, – хохотнул генерал. – Вы эту проблему обнаружили, вы ее и решайте. Все возможности для этого будут предоставлены.

– Инициатива наказуема, – с улыбкой добавил император.

Социолог неуверенно посмотрел сначала на одного, затем – на второго, поежился и сказал:

– Сделаю все, что в моих силах…

* * *

Пришло время подвести итоги достигнутого за два месяца, прошедших после прибытия Алексея на Росс. Он и сам понимал это, и другие не раз заговаривали на данную тему. Пора увидеть картину происходящего полностью, во всем ее многообразии.

Молодой император в последние дни был занят довольно необычным для него делом – самоанализом. В свободное время, правда, которого было очень и очень немного, на сон порой не хватало. Однако осознавал, что нужно четко отследить, в чем именно он изменился. А он изменился. Несколько случаев дали понять это – Алексей среагировал совсем не так, как реагировал, будучи капитаном Красной армии. Наверное, свою роль сыграла навалившаяся на него гигантская ответственность, но не только. Было еще что-то, а что – император понятия не имел. Знал только, что стал другим.

Бесконечное число важных решений, которые приходилось принимать ежечасно, заставляли думать быстро. Необходимо было осмысливать такие массивы информации, какие он себе раньше и представить не мог. Учитывать такое число факторов, что и академик бы запутался. Он же путаться права не имел, поскольку от его решений зависели жизни и судьбы других людей. Только теперь до Алексея полностью дошло, какую адскую ношу тянул на себе товарищ Сталин, да и любой другой глава государства. Вспоминая свои прежние рассуждения о том, как следовало сделать то или это, что и как следовало изменить в Советском Союзе, император горько улыбался, четко осознавая, что в большинстве случаев поступил бы так же, как поступило советское правительство – другого приемлемого варианта просто не существовало в тех условиях. Слава Богу, что на Россе условия другие, и можно позволить себе быть хоть немного гуманнее.

Однако жалеть тех, кто ради выгоды или каких-то иных целей рвал родную страну на части, Алексей не собирался – такие не заслуживали ни жалости, ни сочувствия. Он не раз пытался понять, почему эти люди так делают, но так и не смог. Неужели эгоизм в них настолько силен? Неужели не понимают, что если страна распадется, то им же будет хуже? Видимо, не понимают или не хотят понимать. Что ж, их выбор.