Белый Крым

После заявления Великобританского правительства об отклонении от себя всякой ответственности за возобновление борьбы на Юге России, Великобританская военная миссия была отозвана. В Крыму оставался лишь небольшой осведомительный орган. Представитель Английской миссии генерал Перси во всех предшествовавших переговорах держал себя истинным джентльменом.

По получении предложения англичан вступить в переговоры с большевиками генерал Перси телеграфировал своему правительству, что он отказывается участвовать в этих переговорах. Мне было известно, что в своих донесениях он горячо поддерживал невозможность для меня отменить наступление.

Я давал отъезжающей миссии прощальный обед. В кратких словах я выразил сожаление, что с отъездом генерала Перси и его офицеров Русская армия лишится искренних друзей, что независимо от политики русские и великобританские офицеры и солдаты связаны кровью, пролитой в Великой войне, и дорогими для каждого воина понятиями о рыцарстве и чести.

Я видел доказательства этому со стороны начальника Английской военной миссии и его офицеров. Это особенно дорого мне и моим соратникам в настоящие дни, когда армия в своей борьбе одинока.

Генерал Перси отвечал, что с грустью оставляет армию, великий подвиг которой не только для русского дела, но и для всего мира должен быть ясен всем, кто был беспристрастным свидетелем ее борьбы, что как солдат он стоит вне политики, но как англичанин он верит, что английский народ не оставит свою недавнюю союзницу, Русскую армию, в ее героической борьбе, что он и его офицеры сочтут долгом поведать о том великом подвиге русских патриотов, о котором так мало знает Европа.

После обеда, уезжая, он еще раз говорил мне, что сделает все возможное, чтобы обратить внимание своего правительства на те гибельные последствия, которые неминуемо будут иметь место для всей Европы, если оставленная одинокой Русская армия погибнет в борьбе: «Я хочу верить, что политика нашего правительства будет другой и не теряю надежды вновь во главе военной миссии вернуться к вам. Если этого не будет, то мне останется заняться своей фермой», – полушутливо сказал он.

Я, конечно, не придал его словам серьезного значения, однако через несколько месяцев получил от него письмо. Он писал, что, убедившись окончательно в гибельной политике своего правительства, оставляет службу и, отказавшись от предложенной ему дивизии, уезжает в Канаду, где будет заниматься своей фермой. Впоследствии, от своих английских друзей я получил подтверждение этого.

Представитель Американской миссии адмирал Мак-Колли пригласил меня с женой и А. В. Кривошеина пройти в Ялту на американском миноносце. Среди нервной лихорадочной работы я с наслаждением оторвался от дел и провел несколько часов, любуясь морем и чудными видами крымского побережья. Однако отдыхать пришлось недолго.

В Ялте я получил переданную из Севастополя телеграмму о переходе противника в наступление в районе Большого Токмака. Получены были сведения о подходе на восточный участок фронта конного корпуса «товарища» Жлобы. Части последнего прибыли с Кавказа по железной дороге и высаживались на станциях Волноваха, Розовка, Царевоконстантиновка. 14 июня я вернулся в Мелитополь.

Я решил не дать противнику закончить сосредоточение и вырвать у него из рук инициативу. В тот же день я отдал приказ:

«К 16 июня войскам принять следующую группировку: Донскому корпусу, оставив заслон на Бердянском и Мариупольском направлениях, сосредоточить главную массу конницы в район Верхний Токмак – Черниговка – Семеновка, имея задачей атаковать в дальнейшем противника на фронте Пологи – Вербовое; 2-му корпусу, оставив заслон на александровском направлении, главную массу своих сил, в том числе и всю конницу и Дроздовскую дивизию, сосредоточить к северо-западу от Большого Токмака, имея задачей атаковать противника на фронте Вербовое – Орехов».

Однако 15 июня противник силою до полутора дивизий конницы, поддержанной бронепоездами и бронеавтомобилями, сам повел решительное наступление на фронте Поповка – Новополтавка, продвигаясь на Верхний Токмак. Части 3-й Донской дивизии генерала Гусельщикова после жестокого, доходившего до рукопашной схватки, боя, отошли на линию Михайловка – Бегам – Чокрак.

Одновременно противник повел наступление и против 2-й Донской дивизии к северо-западу от Бердянска. На всем фронте 2-го корпуса шли упорные бои. Я послал приказание донцам перейти в наступление и разбить Верхне токмакскую группу красных.

Генералу Слащеву с Дроздовской и 2-й конной дивизиями – продолжать выполнять прежнюю директиву, действуя против северной группы противника. Вместе с тем я решил подтянуть резервы и отдал распоряжение Корниловской дивизии перейти в село Веселое.

Попытки донцов перейти в наступление успехом не увенчались. Противник продолжал теснить их по всему фронту.