Белый лебедь (сборник)

Поэтому читать рассказ с таким названием начинаешь с пристрастием. И чувствуешь, как понемногу «отпускает», как начинаешь погружаться в мягкую, почти семейную (неслучайно же – папа Ганс) атмосферу этой удивительной человеческой истории. И нам открываются перипетии судьбы этого странного старичка, который в молодости служил заправщиком самолетов в Люфтваффе, попал в плен и навсегда сохранил благодарность русской докторше, пожалевшей худенького болезного паренька и отпустившей его восвояси. И тот ужас, который встретил его на родине, то, до чего Германию довел фашизм. И то, как он спустя много лет в свою очередь практически усыновляет русского юношу и пытается помочь ему и новой России, оказавшейся у разбитого корыта после «перестройки» и развала Советского Союза.

В этой тихой истории с еще более тихой концовкой на самом деле есть что-то оглушающее – чего не достичь криками, надрывом и другими нарочитыми приемами. Какое-то чудо «очеловечивания» совершается здесь, что-то сокровенное из общих всем земнородным глубин рождения и смерти открывается нам и возвращает чувство такой хрупкой сегодня человеческой общности. Чуть не сказал – христианской…

И об этом – хотелось бы поподробнее. Виктор Добросоцкий нигде сознательно не высказывается на тему веры и ее постулатов, но его герои ищут – ищут ответы на последние вопросы, они делают это как бы на ощупь – самими своими жизнями – мучительно нащупывая контуры добра в этом мире. И автор не навязывает им никаких выводов. Вполне возможно, они сами и сделают эти выводы, но это будет – уже в других книгах.

Однако и в этой книге есть рассказ, о котором нельзя промолчать. Потому что он возвращает нас к началу нашего разговора о прозе Виктора Добросоцкого: откуда автор берет силы работать и не отчаиваться в сложнейшем, напряженном, не очень-то (признаем это) и нужном современному миру – смысловом поле добра?

На этот вопрос отвечает героиня рассказа «Миллионерша», киргизская женщина, после случившегося с ней чуда принявшая Православие:

«Ваш Бог – самый лучший!» – заканчивает свой рассказ она.

Что ж, подводит итог автор: теперь это наш общий Бог.

Не обязательно принимать это на веру – просто стучитесь, ищите добра, и вы никогда не останетесь в темноте…

Алексей Шорохов

Белый лебедь

Чтобы поверить в добро, надо начать его делать.

Лев Толстой

Глава 1

Судьба – божественное слово.
Судьба – неведомый полет.
Полет в стране неожиданных снов,
Снов длиною в жизнь.
«Судьбу не выбирают», – говорят фаталисты.
«Судьбу творят», – отвечают прагматики.
Прагматики придумали слово «Суд

ьба»,Придумали, положив в основу страшное слово «Суд»,
Нелепое слово «Суд».
Суд над полетом любви,
Суд над таинством ошибок,
Ошибок чувств,
Ошибок ума,
Ошибок провидения…
Суд над полетом жизни – удел не людей.
Не люди придумали крылья полета,
Не людям оценивать полет жизни.
Жизнь – это не судьба,
Жизнь – это сладкий поцелуй Всевышнего.
Не бойся придуманного суда людей:
Страх сжигает крылья.
Гордись подаренным тебе счастьем праведно жить!
Праведно жить по сложным законам никому не ведомой траектории
Твоего земного полета.

Сергей Северов мчался на велосипеде легко и радостно, преодолевая крутые виражи швейцарских горных тропинок. Дух его захватывало от внезапно открывающихся величественных пейзажей заливных альпийских лугов. Сергей неожиданно вспомнил городскую жизнь. «В Москве кажется, что, кроме автомобильных пробок, другой жизни не существует. И бредешь ты часами на «Мерседесе» со скоростью старого плешивого ослика и радуешься, что ты хозяин жизни с неограниченными возможностями. Ан нет, вранье. Ты всего лишь ряженный в крутые аксессуары смешной раб цивилизации. Ни влево, ни вправо. Плетись по течению дорожной реки. Работай, жри, пей, спи, чванливый клоун. А глотка горного воздуха тебе в Москве не купить ни за какие деньги. Восход солнца в горах тоже не купить. Дурацкую радость от утреннего пения птиц, беспричинный смех от пьянящего ароматами луговых трав воздуха – тоже фигушки. Бабок нет таких, чтобы миг счастья купить. Все покупается в Москве, а счастье – нет…»