Белый Лотос

Устав от американского ханжества и от своей ворчливой жены Ашфорд уехал на Новую Гвинею и стал каннибалом. Спустя шесть месяцев его жена вызвала его в суд по обвинению в невыполнении обязательства содержать ее. Ему оставалось только одно: он ее съел.

Догадываетесь, что с ним произошло? Расстройство желудка?

Слишком большой опыт в отношении противоположного пола приносит скуку и утомление. И это касается не только женщин, но и мужчин. Если бы Будда был женщиной, он отказывался бы посвящать мужчин. Поэтому все, что я говорю, не имеет отношения к женщинам как таковым; это просто случайность, что он был мужчиной. Если бы он не был мужчиной, если бы он был женщиной и жил в течение 29 лет среди мужчин, то случилось бы то же самое. Он не захотел бы допускать мужчин в свою сангху.

Пожилой англичанин спокойно сидел в своем клубе в Лондоне. К нему подошел старый друг и сказал: "(Старик, я искренне огорчен тем, что вы вчера похоронил свою жену».

«Должен был похоронить, — ответил другой человек, — знаешь, она еще умирает».

Четвертый вопрос: Бхагаван, существует ли на самом деле ад?

Да, вначале Бог захотел создать ад, но после создания Индии он изменил свое решение. Как только он создал Индию, было бесполезно создавать ад, это было бы пустой тратой времени и пространства. А ты находишься в Индии и еще спрашиваешь: «действительно ли существует ад?»…

Это сплошной ад. Индия очень показательна: она воплощает ад. Голодание, нищета, бедность. И кроме того — потрясающая глупость. Люди цепляются за свою бедность, за свое голодание. Они не только цепляются за это, но и оправдывают это, превозносят это, хвастают этим. Они считают, что бедность — признак духовности, что болезнь и голодание — это нечто святое.

В Индию приехал граф Кайзерлинг.

Кстати, сейчас его сын находится среди моих саньясинов.

В своем дневнике он пишет: «В Индии я понял, что быть бедным — значит быть духовным, быть больным — значит быть духовным, быть голодающим — значит быть духовным».

Созданию этого ада больше всего способствует глупость — больше, чем нищета, больше, чем голодание, больше, чем бедность. Индия цепляется за свою нищету, она хвастается ею. Она думает: весь мир погряз в мирском, кроме нас. Мы — религиозные люди, мы — не от мира сего.

Вы должны быть не от мира сего, потому что это ваша единственная надежда. Сей мир, который вы создали, так уродлив, эта жизнь, которую вы ведете, так несчастна, что вы не были бы в состоянии жить, если бы эго была единственная жизнь. Вы должны проецировать свои идеи на жизнь после смерти.

Поэтому индийцы всегда думают о посмертной жизни. Они приходят ко мне и спрашивают: «Что произойдет после смерти?»

Я говорю им: «Не говорите чепуху — спрашивайте о том, что произойдет до смерти. Действительная проблема состоит в том, что случится перед смертью, а не после смерти. То, что случится перед смертью, будет продолжать случаться и после смерти. Не беспокойтесь об этом».

Но я могу понять, почему они не спрашивают о жизни. Они свыклись с ее уродливостью, они не собираются изменять ее. Это ад, и его создали сами люди. Никакой дьявол не несет ответственности за это.

Вы можете изменить это. Даже если существует ад, то если праведные люди попадут туда, они изменят его.

Я слышал следующую историю.

Атеист спросил священника… потому что священник в тот день сказал во время проповеди, что люди, которые верят в Бога и совершают добродетельные поступки, попадут на небеса, а люди, которые не верят в бога и творят грехи, пойдут в ад.

Атеист поднял руку и спросил: «Сэр, в таком случае возникает один вопрос. Как насчет тех людей, которые не верят в Бога и все же совершают добродетельные поступки, куда они попадут? И как насчет тех людей, которые верят в Бога и тем не менее являются грешниками, куда они пойдут?»