Белый (ЛП)

Она оглядывается, а потом качает головой.

— Надо было бы выбросить тебя из этого места. Или вылить на тебя этот шот.

Говорит так, будто я предложил ей что-то непристойное. Может быть, я реально так и сделал? Об этом стоит подумать… но слова снова покидают мой рот без участия мозга:

— Я говорю об очевидном, Золотце. — Я вскидываю руки, словно защищаясь.

Она качает головой и наклоняется над барной стойкой. Ее губы так близко, а глаза… мне виден их глубокий шоколадно-карий цвет.

— Я. Тебе. Не. Золотце, — заявляет она, делая паузу после каждого слова, а потом разворачивается и уходит.

Мне хочется ударить себя. Хочется вернуться обратно в свой пузырь, в место, в котором не нужно беспокоиться ни о чем, кроме того, что творится в моей голове. Теперь же, я увидел ее, незнакомку, которая так долго помогала мне убегать от реальности, и, черт побери, она просто шикарна.

Ее лицо обрамлено локонами — волосы длинные и вьющиеся. Кожа оттенка мягкой карамели, подтянутая фигура, идеальная задница. Она просто поразительно красива, с потрясающими чертами лица. Она ни на кого не похожа. Никогда таких не встречал.

Она игнорирует меня, обслуживая других клиентов. Оставляет меня смотреть в пустой стакан на том самом месте, где я обычно сижу. Смотрю на нее, и она знает, что я пялюсь. Время о времени осматривается и ловит меня на этом. Качает головой и отводит взгляд. И возвращается к тому, чем она там была так занята.

— Откуда ты? — спрашиваю я, заставив ее прекратить разговор с мужиком у бара, который пялится в вырез на ее груди, вместо того, чтобы смотреть на лицо.

Ее взгляд останавливается на мне. Глаза такие большие, шоколадно-карие, просто очаровательные…

— Solo vete a casa (исп. Просто иди домой).

Ее голос настолько сексуален, что просто сочится страстью. Я хочу трахать ее, целыми днями напролет. Хочу, чтобы она шептала на этом языке всякую чепуху, пока мой член будет глубоко похоронен в ней. Приподнимаю бровь и хмурю лоб, пытаясь понять, какой же она национальности.

— Я сказала… просто иди домой, — отвечает она на мой невысказанный вопрос, пропуская вторую часть.

— Как только ты назовешь мне свое имя.

Она вдыхает, готовясь ответить, но тут стул рядом со мной отодвигают. Я не смотрю. Мне все равно кто это. Просто сижу и жду. Ее глаза становятся огромными, словно она сильно напугана, и это побуждает меня все же посмотреть, кто же подсел рядом. И тогда я понимаю, из-за чего весь этот ужас.

— Я готов выволочь тебя из этого места за волосы, — говорит Блэк, хлопнув по барной стойке.

Смотрю, как она подходит к моему другу, нервничая и вытирая ладони о джинсы. Избегая его взгляда.

— Воды, — бросает он единственное слово. Предсказуемо.

Она кивает, дрожащими руками подает ему стакан и быстро уходит.

— Ты пугаешь кандидатку в мою постель, — жалуюсь я Блэку, желая, чтобы он ушел.

— А ты пугаешь мою женщину, — парирует он.

— Скажи Роуз, что я в порядке.

Блэк не двигается, просто смотрит на меня, но я замечаю, что в баре становится тише. Ну, по крайней мере, не так шумно, как обычно. Может быть, мне нужно еще выпить? Смотрю вперед и замечаю прекрасную незнакомку в дальнем конце барной стойки. Маню ее к себе пальцем, а она отказывается, качая в ответ головой. Снова смотрю на Блэка, замечая, что он не обращает на нее внимания. Неа, он весь в своем телефоне, и это крайне необычно.

— Блядь, мне нужно выпить.

— Мы в гребаном баре, — замечает Блэк.

Но бармен, кажется, не хочет нас обслуживать. Даже просто подойти не хочет.

— Ты испугал ее. И она не вернется. — Он смотрит на нее, как и я, а она быстро делает вид, что крайне занята.

— Ты едешь домой.

— Нет, папочка, не еду. — Встаю и бросаю на стойку приличные чаевые, хотя нормального обслуживания так и не получил.

Разворачиваясь, слышу, как отодвигается стул, и он следует за мной. Блэк делает это не для себя. Его послала Роуз, я знаю. Блэк вообще не из тех, кто будет кого-то преследовать, он лидер, а не ведомый. В этом весь он.

— Она — твой друг, Джейк. И она скучает.

Я останавливаюсь. Это больно, а я не хочу делать ей больно. Я просто… не могу быть рядом. Наблюдать за ними. И не буду. Я отказываюсь.

— Блэк, не проси меня вернуться. Я сделал, что ты попросил меня тогда — присмотрел за ней. — Я поворачиваюсь к нему, смотрю ему прямо в лицо, которое не выражает ни единой эмоции. — У тебя больше нет права просить сделать что-то для нее. Это все, что я мог, вообще все. Но она всегда любила тебя одного. Так что нет, я не вернусь. И нет, ты не можешь просить меня о таком. Ты тоже мой друг. Поставь, блядь, себя на мое место.

Он опускает голову и долго смотрит в пол, а потом снова поднимает взгляд. И его глаза абсолютно черные.

— Я не только из-за нее прошу, ты должен это знать. Да, она подтолкнула меня к тому, чтобы я пришел, но дети по тебе скучают. А больше всего скучаю по тебе я, ты, чертов засранец. У меня больше нет друзей, и тебе об этом прекрасно известно. И даже зная, что ты в нее влюблен, все равно хочу, чтобы ты был рядом. Я знаю, это эгоизм. Но это же ты…

Блэк отодвигается.